Сказка о загробном мире
Шрифт:
Мама Веруники покачала головой.
– Как хорошо, что мы тебя не баловали, – тихо сказала она.
Веруника улыбнулась. Она знала, что даже если бы ее и баловали, она бы все равно не вела себя так.
Со второго этажа доносились крики, рыдания и плеск воды. Видимо, миссис Александер пыталась заставить дочь умыться, но заставить Роксану делать что-то, что она не хочет, было не самым легким делом. Они были наверху уже двадцать минут, но крики все не прекращались.
Все это время Веруника и ее мать сидели молча, придумывая
Но внезапно все стихло, а потом на лестнице раздался бодрый топот, и в гостиную влетела Роксана. Нос ее опух, а глаза были красными и будто воспаленными.
– Мама пообещала на выходных купить мне новый кукольный дом!
«Понятно теперь, чем ее успокоили».
Следом вошла миссис Александер, улыбаясь виновато и смущенно, виновато пожала плечами и пошла на кухню за пирогом.
После пирога девочек отправили играть в детскую. Веруника еле-еле выдержала эти полтора часа: Роксана, как обычно, с пеной у рта доказывала, что ее игрушки лучше, чем у Веруники. Впрочем, та уже привыкла и не обращала на это внимания, лишь изредка поддакивала, чем еще сильней раздражала Роксану.
– Мам, а почему она так себя ведет? – спросила Веруника, когда они с мамой поднимались на промерзшее крыльцо своего дома.
– Не знаю, детка. Может, дело в характере самой Роксаны, а может, родители ее плохо воспитывали… Хотя мне не хочется на них наговаривать, – она лукаво подмигнула дочери.
Веруника засмеялась и вошла в дом.
На кухне что-то гремело, потом послышался звук разбившейся тарелки.
Веруника переглянулась с мамой. В глазах обеих плескалось беспокойство.
– Майк? – с тревогой в голосе крикнула мама, стягивая с шеи полосатый шарф.
Отец Веруники тут же выбежал в коридор, судя по звуку – разбив по дороге еще что-то. В коридор он вошел, держа в руке скворчащую сковородку с аппетитно пахнущими кусками говяжьей вырезки.
– Что-то случилось? Ты такая бледная, – спросил он у жены.
Она обернулась на дочь, потом посмотрела на Майка и произнесла:
– Мне показалось… Я сама не знаю, что мне показалось. Я просто думала, что ты вернешься позже. А мясо откуда? Я же вчера утку готовила.
– Утку я только что доел, а вырезку я купил у мистера Джонса в «Мясном домике», ему сегодня рано утром привезли столько свежайшей вырезки, что он не знает теперь, куда ее девать – все холодильники в магазине заполнил! Он боится, что не сумеет все продать, вот и снизил цену ниже некуда!
– Потрясающе! – улыбнулась мама. – Но кухню будешь отмывать сам! Через сколько ждать обед?
– Ммм… Минут через пятнадцать, я думаю.
– Веруника, иди переодевайся и мой руки, пойдем пробовать папин шедевр, – мама подтолкнула мужа вместе со сковородкой, с которой уже перестало брызгать масло, на кухню оценивать размеры бедствия, нанесенные кулинарным экспериментом супруга.
«Какая же у меня все-таки дружная семья!» – подумала
Обед прошел весело: папа шутил, мама хвалила его, он краснел от удовольствия. Веруника чувствовала себя счастливой, глядя, как мама улыбается папе, как с любовью смотрит на него, а он, в свою очередь, нежно обнимает ее за плечи.
– Ой! – вскрикнула Веруника.
Мама от неожиданности уронила вилку.
– Ты чего кричишь? – спросила она.
– Я забыла зарисовать снежинки в альбом для бабушки, – ответила девочка и, не сказав папе «спасибо», выскочила из-за стола и побежала в свою комнату.
– Веруника! Ах, ладно… – мама махнула рукой, – вряд ли она доедать будет.
Папа засмеялся.
Веруника вбежала в комнату. Достав из ящика большой альбом в белой бархатной обложке и бросив его на ковер, девочка улеглась рядом. Лежа на полу ей почему-то лучше рисовалось. Папа как-то сказал, что у нее «горизонтальное вдохновение». Открывая альбом, Вероника обнаружила, что забыла взять карандаши. От души обругав себя растяпой, она встала и пошла к столу за ними. Напевая песенку, Веруника зарисовывала в альбом те снежинки, которые еще не успели выветриться из ее памяти.
Внезапно скрипнула дверь. Веруника оглянулась и увидела маму – лицо ее было встревожено, а голос дрожал.
– Собирайся! Мы едем к бабушке в больницу, – произнесла она быстро.
– Но мы не собирались сегодня…
– Я знаю, но планы изменились. Давай быстрее!
– Но, мам, я еще не закончила, – кивнула Веруника на раскрытый альбом.
– Сейчас не до этого… Если хочешь, возьми его с собой – дорисуешь в больнице!
Веруника хотела возразить, но передумала, взглянув в мамины обеспокоенные глаза.
– Мам, – сглотнула она, – что-то с бабушкой случилось?
На глаза девочки сразу навернулись слезы. Веруника моргнула, чтобы они исчезли и не переросли в полноценную истерику.
– Нет, нет, все в порядке, просто бабушка по тебе очень соскучилась!
– Веруника, Маргарет! – прозвучал голос с первого этажа.
– Это папа, – мама оглянулась на дверь, – он уже завел машину.
Веруника притормозила на выходе, потом вернулась и все-таки захватила альбом с собой, хоть он и не был закончен.
Всю дорогу родители молчали, лишь один раз папа, глядя в зеркало заднего вида, ободряюще улыбнулся дочери и сказал:
– Не грусти, все будет хорошо!
В больнице им пришлось долго ждать в приемной. Больница в пригороде была маленькой, докторов имелось всего четверо: у одного был отпуск, у второго – выходной, у третьего – обострение язвы желудка, а последний находился в операционной – ему привезли жертву автомобильной аварии с Загородного шоссе.
Папа мерил пол в приемной большими шагами. Веруника с мамой сидели на неудобных стульях, держась за руки и не произнося ни слова.