Сказка про Крабика и Рыбку
Шрифт:
Поскакали, поплыли они за лодкой, которая, кстати, оказалась сумасшедшей. И вместо того, чтобы плыть, как и все дурацкие поделки людей, прямо, она начала подныривать.
И всё глубже. Глубже. Глубже. Глубже. А они за ней.
Декомпрессия.
Не готовы были Рыбка и Крабик простым усилием плавников сразу занырнуть на такую глубину. Не знали о такой опасности. Декомпрессия – это когда кровь кипит, и видишь океан таким, каким он мог бы тебе видеться, будь ты готов. А ты не готов.
И погибли бы наши Крабик и Рыбка. Точно.
Но, как это
На Истинном Языке Молчаливых Рыб, между прочим, поверхность воды и дно считаются одним и тем же местом.
Но так как все рыбы понимают, что всё что в воде тяжелее её, единственное верное, общепризнанное направление для духовного развития – вниз. Живёшь – значит тонешь. Только пижоны-пингвины основали религиозное движение «Всплывать», но вы знаете, куда их за такие мысли отправили.
Раз! И с небес опустился цилиндр. Глубинная бомба.
Два! И рванула она так, что и без того уже мёртвую субмарину слегка качнуло.
Тр-р-р-р-р-и! И только малый вес и размер помогли подводным жителям притвориться оглушёнными и полумёртвыми.
Глубинная бомба не любит лжи и всем приносит спасение. Всех, кого видит, отправляет к нам, людям. Пузом кверху. Но не успели Крабик и Рыбка воспользоваться счастливой возможностью, оглушило их.
«Мне всё равно», – сказала Рыбка.
«Все так говорят», – возразил Крабик.
И увидели они, как от взрыва Глубинной бомбы прямо в глубине океана открылось внепространственное окно в Зеркальный мир.
Зеркальный мир – это внешне такой же мир, как и в море-океане, только живут там несчастные крабики и рыбки, медузы и акулы и прочие параллельные жители. И, конечно, все они мечтают попасть к нам в мир, потому что не умеют радоваться. Поверхностное натяжение миров отсекает все мысли о счастье.
И вот, выплывают из окна Крупная Рыббка и Кррасивый Краббик. Да прямо в наш мир. И согласно законам внезеркальных миров, мгновенно появляется рыба-флуктуация. И говорит она: «Только двое из вас останутся здесь, в мире счастья и тепла. И звезда морская с вами. Другие двое отправятся в зеркальную реальность ментальный хвост сосать. Во как. А кто куда – мне все равно».
И завертелась битва. Стали не на жизнь, а на смерть биться Крабик и Рыбка с Краббиком и Рыббкой.
Запенилась вода, заволновалась. Не видно ничего. Даже рыбе-флуктуации. Хотя ей и так пофиг, если она рыба, конечно.
Кончилась битва, раздался хлопок. Остались один крабик с одной рыбкой. Смотрят друг на друга, радуются. И вдруг говорит крабик человеческим голосом:
«Слушай, я так странно себя чувствую, что не пойму, то ли это у меня последствия.
Декомпрессии.
Глубинной бомбы.
Битвы.
Или
Я
И это у меня эйфория от начала настоящей, не зеркальной жизни».
«Как же мне узнать? – спросила Рыбка. – Я к тебе по-настоящему привязалась, как узнать, кто ты?
«Теперь никак», – сказала эйфория. И исчезла. Насовсем.
«Не парься, Рыбка, может, я и тот Крабик, а может, нет, но жить я буду так, как будто обновился. Какая разница, бомбой мне голову вправило или я чужое место в жизни занял?»
Лодка, кстати, погибла.
Часть 7
Куда приводят мечты, или Небольшое отступление на миллиард лет
Не прошло и миллиарда лет с того самого момента, как кто-то придумал считать время, как на берег океана выбрались Сущности. Те самые Сущности, что в наше время станут кто Каракатицей, кто Человеком, а кто и наоборот.
Вышли они на берег и встретили, естественно, Черепаху. «Расскажи нам, Черепаха, что нового в мире и как он устроен», – попросили они. «Ну, слушайте, Сущности», – сказала мутная Черепаха и начала свой рассказ.
Куда приводят мечты?
Чтобы писать, нельзя ничего хотеть для себя.
Нельзя себя жалеть.
Нельзя хотеть счастья всем за свой счёт.
Да много чего нельзя, а главное, нельзя знаете чего? Нельзя забывать, чем ты расплачиваешься. А если еще точнее, то нельзя забывать, что это ты расплачиваешься. Сам.
Впрочем, если мы в этой эскападе заменим слово «писать» на слово «жить», то получим нехилый рецепт безупречной жизни. А поскольку мы сейчас говорим о подводной жизни, то правильнее всего будет взять слово «плыть».
Плыли однажды Крабик и Рыбка в сторону, куда тянуло их сердце. Кто думает, что есть в жизни что-нибудь, кроме поиска пути сердца?
Птица дятел. Потому и долбит. Это её путь. Сердца? Я не знаю. Может. Кто знает?
Так вот. Плыли Рыбка и Крабик ко дну. Дну. И вдруг Рыбка видит, какая она сильная. Какая правильная. Какая настоящая.
Откуда силы? Огляделась. Задумалась. Расстроилась? Нет.
Видит, что при каждом заныривынии она проходит толщу воды натурально, а Крабик прилагает массу усилий. И поэтому тормозит.
Толщу воды сложно пройти на отработанных практиках. Только пронзить сущность воды сердцем. Презрев давление. Которого на самом деле нет. Но его так сильно думают!
– Крабик, чем ты увлечён? Кого ищешь? Почему и зачем так паришься?
– Нет, Рыбка, мне хорошо. Я мечтаю. Мечтаю. Мечтаю. МЕЧТАЮ О…
– Крабик, ты не теоретик. Ты практик. Но именно этим, именно бесплодными мечтами ты и не занимался.
Мечты сжигают силы даже больше, чем неправильные движения жабр.
Мечты убивают. Мечты надуваются, как воздушный шар. Сначала просто мешая нырять, а потом вытягивая на поверхность.