Сказка про Никиту Травушкина и его друзей

Тишанская Марина Антоновна

empty-line/>

Сияет лета жар.

От них в душе

Моей пожар.

От этих слов Никиту и впрямь бросило в жар.

– Что с тобой?
– спросила Алла. Кит покраснел.

– Жара такая! Ничего себе зима.

–

Здесь нет зимы. Ой, Кит, я боюсь.
– от этих слов мальчик приободрился.

– Подумаешь! Никто нас тут не съест. Правда, домой хочется. Но ты не волнуйся,

я придумаю, как отсюда выбраться.

– Для этого надо бы понять, как мы здесь оказались.

– Я просто ехал в метро. А ты?

– Надо же! Я тоже. Я здесь уже давно, даже успела соскучиться. Представляешь,

мы с Дашкой сели в поезд...

– Кстати, зачем вы выскочили?

– Ну, понимаешь... Девочек об этом не спрашивают. Что ты на меня так смотришь?

В туалет пошли, если тебе интересно. А потом сели в поезд и поехали вас догонять,

минут через пятнадцать. Доехали, поискали вас на станции, дошли даже до математичкиного

дома. Не понимаю, как мы могли разминуться?

– Мы же вышли на следующей остановке! Вас искали. Кстати, ты унесла ручку Марии

Ивановны.

– Да? Извини, пожалуйста.
– Алла принялась рыться в сумочке.
– Дашка спешила,

она поехала домой, а я еще подождала полчасика. Ну, дальше ты знаешь. Села в поезд и

оказалась тут. Знаешь, здесь совсем не так уж плохо. Там, дальше, за пляжем есть

киоск, а у меня в кошельке пятьдесят рублей. Пойдем, купим чего-нибудь? Я есть хочу.

Вот, нашла! Держи, пожалуйста.

Никита взял из рук девочки тонкую синюю ручку. Ничего особенного, можно купить

за десятку в любом газетном киоске. Кит присмотрелся повнимательнее и похолодел. Ручка

математички была не новая, а немного поцарапанная, а у стержня даже с небольшим сколом.

Эта же сияла так, словно ей еще никто не писал.

– Алка, это та ручка?

– Конечно! У меня больше вообще никакой нет.

"Странно", -

подумал мальчик.

– Ник, ты есть хочешь?
– как ни в чем не бывало спросила Алла.

– Можно чего-нибудь перекусить.

– Идем скорей, а то я сейчас упаду в голодный обморок.

– Пойдем, - согласился Кит, у которого тоже сосало под ложечкой.

Алла купила по два бутерброда с сыром и с колбасой и бутылку какой-то ярко-синей

газировки.

– Хорошо, что здесь недорого. Мне даже дали пять рублей сдачи.

Ребята устроились на берегу под развесистой ивой. Голодный Никита проглотил свою

порцию в два укуса. Алла разлила по стаканчикам воду.

– На, пей. Жара такая!
– Никита залпом выпил газировку и не заметил, что Алла

лишь поднесла свой стакан к губам.

То ли солнце пригревало все сильнее, то ли из-за блаженного чувства сытости Никиту начало

клонить в сон. Он расстелил свою куртку, чтобы Алле было удобнее сидеть, а сам растянулся

рядом. Тихо журчала река, по небу плыли пушистые облака, Кит грыз травинку и задумчиво

шевелил пальцами босых ног.

Алла потрогала рукой землю и сказала:

– Ник, ты определенно простудишься. Иди сюда, я подвинусь.

Никита вспыхнул и для порядка ответил:

– Подумаешь! Здесь же лето.

– Начало лета, а может, даже весна. Гляди, одуванчики цветут.

Медленно, словно нехотя, Кит поднялся, пересел на куртку и прислонился спиной к дереву.

Алла положила голову ему на плечо.

* * *

Алла плела венок из одуванчиков и рассказывала какую-то бесконечную историю о том,

как они с Дашкой ездили в библиотеку. Кит давно оставил попытки понять, что же там

произошло такого интересного, и только слушал милый голосок. Глаза слипались. Кит

<