Сказка в дом стучится

Горышина Ольга

— Аля, тебе привет от Валерки.

Ах, так вот кто это. Братик контролирует младшую сестрёнку. Какая у них разница? Восемь лет, кажется. Не скрывая улыбки, попросила передать обратный привет.

— Говори уже, что случилось? Ты мне просто так никогда не звонишь.Что? Как ушел? С какого урока? Подожди, сейчас проверю…

Марианна открыла сумочку и длинными красными ногтями принялась перебирать пластиковые карты.

— А почему они только сейчас тебе позвонили? Бардак, блин… Ты домой звонил? Вдруг вернулся? Как-как? На одну зону на электричку билет купил, чтобы через турникет пройти.

Марианна закрыла кошелёк. Лицо ее сделалось абсолютно серьезным.

— Карту

Альфа-Банка проверь. Конечно, я могла сама ее вынуть и забыть. На ней всего двести рублей оставалось, я давно закрыть ее собиралась.

Марианна нервно застучала ногой в проходе между стульями.

— Ну, проголодался. Колу себе купил в автомате… Ну, хватит уже накручивать! Ну что ещё Никите делать на вокзале, как не на дачу ехать? — Марианна и до этого хмурилась. Даже голос сделался сухим, а тут он взлетел на пару октав прямо-таки в крещендо. — Когда вы ещё раз успели поругаться? Когда я вышла из машины?! За пять минут? Тебе вчерашнего показалось мало? Так и сказал? Уеду к деду? Ну смотри тогда, во сколько есть поезд? Только на какие шиши он мог купить себе билет? Нет, у меня только сто рублей в кошельке, как ты и велел. И они на месте. Мог ещё где-то мелочь наскрести на жетон в метро, но не на билет во Владимир. Скопил? Ага, размечтался! Одолжили? Приятели? Нет у него таких приятелей, и это не та сумма, с которой дети каждый день в школу ходят! Не надо. Я домой сама сейчас позвоню.

Марианна вызвала номер и ждала ответа со стиснутыми губами. Потом ещё один.

— Геля, Никита случайно не дома? Он раньше из школы ушел и у него телефон выключен. Разрядился, наверное. Да, позвоните мне, когда придёт. И, Геля, вы случайно не помните, у него набитый рюкзак утром был или как всегда? Жаль, я тоже… Да, да, конечно, зайдите в комнату. Нет, конечно, не на столе оставит. Может, в шкафу… Геля, не надо бежать, я жду… Да… А под одеждой? Так и думала. Да, Валера уже знает. Ему и позвонили. Вы только никому там больше ни слова. Будем сейчас разбираться. Конечно, я напишу, если что-то прояснится. Да, да…

Марианна скинула звонок, и я увидела на красивом лбу капельки пота, но она их не утёрла. Снова была на связи с братом:

— Никита ночью, наверное, все спланировал. Учебники дома, Геля проверила. Кое-какой одежды нет. Не знаю я, что делать. Воспитывать не надо было вчера! Да, я так считаю, но ты же самый умный у нас! Ты же ни меня, ни Гелю не слушаешь. Да не можешь ты нормально с ним говорить! Это было не нормально. Я все слышала и все всё слышали. Знаешь, купи двусторонний скотч и заклей себе рот! Зачем? А чтобы на другую сторону телку приклеить и оставить нас всех наконец в покое! Все, я тебе все сказала! Не надо звонить деду. До инфаркта доведёшь! Не знаю, звони в полицию. Что значит рано? Почему искать не будут? А что ты предлагаешь? Сидеть и ждать полуночи? А если с ним в дороге что-нибудь случится? Так ты думай. Ты же отец! Если вдруг забыл!

Марианна опустила телефон на стол, экраном вниз, и подняла на меня огромные испуганные глаза:

— Знаешь, не то мужикам обрезают. Кому-то язык подрезать надо. Это я о Валерке, если ты ещё не поняла. Извини. Я не совсем чайлдфри, как видишь! Мы вместе теперь живем. Вчетвером. Плюс обслуга всякая. Дурдом, короче. Что делать, Аля, что мне сейчас делать? Этот же козел не станет искать ребёнка!

Глаза ее теперь смотрели мимо меня. Мои — тоже. Вот надо же, встретились…

Глава 3 "Терёхинский балаган"

— Сколько Никите сейчас? Тринадцать? — спросила я осторожно. Марианна кивнула. — Уже взрослый, — добавила и замолчала

под тяжелым взглядом бывшей и пока ещё не нынешней подруги. — Я не знаю, что делать. А ты что думаешь сама?

Молчать было невозможно, но и комментировать ситуацию я не имела морального права. Я ничего про Терёхиных не знаю. Даже тютельку не знаю.

— Ждать. Валера прав. Никита уже так сбегал. Вернее, хотел сбежать с дачи. Там его сторож поймал. В другой раз сосед случайно увидел, как Никита попутку ловит. Привёл домой. Я думала, Валера его тогда убьёт просто. Вот реально. Моему брату дети противопоказаны. Он не может быть отцом. Вообще. Там няньки у малыша, кухарка, репетиторы у старшего. Вот бы вообще оставил ребёнка в покое. Я с ними живу, потому что тетки его боятся. Сколько раз просила, чтобы Валерка ушел насовсем. Снял квартиру для себя одного. Ну не нужен ему сын, и не надо. Сами справимся. Целее нервы у всех будут. Хотя бы Арсений психом не вырастет. Аля, ну подари нам сказку хоть на один день. Нам очень и очень плохо.

Я сжала губы. Я не семейный психолог и не занимаюсь сказкотерапией. Я просто ярмарочный Петрушка! Но тут не ярмарка, тут балаган!

— Марьян, я подумаю…

Подумаю, как вежливо отказать. Мне дома нервотрепки хватает, лишнего на свои плечи взваливать не хочу и не буду.

— Аль, ну о чем тут думать? — уставилась на меня Марианна с вызовом.

Вот этого я и боялась. Сейчас как скажет: ну и какая ты после этого подруга?

— Блин, снова этот придурок! — сказала она мне во спасение и приняла звонок брата. — Что? Понятное дело, я тебе перезвоню, если Никита мне позвонит. Я это уже слышала! Вот поэтому он и сбежал! Идиот!

Это она сказала, глядя мне в глаза, точно комментарий к происходящему. Идиот не мальчик, а тот, чье отчество он носит. Интересно, она закончила разговор или сказала это брату? Не просто же так убрала айфон от уха и уставилась на экран. Брови сошлись у переносицы. Вот телефон снова у уха:

— Мне звонят с незнакомого номера. Вдруг это Никита. Я перезвоню. Пока…

Марианна тронула дрожащим пальцем экран.

— Алло! — голос у нее тоже дрожал. — Да, это я, — и тут же окреп. — Да, знаю. Это мой племянник. Конечно. Никита Валерьевич Терёхин. Пятое октября две тысячи шестого года. Да. А где это? Конечно, конечно, знаю… Он уже там? Да-да, конечно, понимаю. Нет, все найду. Мы приедем за ним, как только сможем.

Она закрыла глаза и прошептала:

— Он все-таки уехал во Владимир. Упёртый в отца. Сказал сделаю и сделал!

Номер брата она вызывала все так же на ощупь.

— Мне из полиции позвонили. Он в поезде. Потому что он попросил позвонить мне, а не тебе! Да, они снимут его с поезда в половине шестого! Где? В Бологое! Где ещё? Откуда я знаю, как он просочился через их турникеты! Нет, я сама. И знаешь, я тебя убью, если хоть слово ему дома скажешь! Лучше вообще сегодня домой не приходи. Не к кому, иди ко мне в квартиру. Слушай, я сейчас серьезно. Как при чем тут ты? Он из-за тебя убежал! Да, ты плохой! Ты самый плохой отец, который только может быть! Не надо. Я такси возьму туда и обратно. Не звони мне. Все равно не отвечу!

Она сильнее сжала телефон в руке, продолжая смотреть на меня, но точно мимо…

— Марьяна, у меня машина. На метро до нас полчаса. Я отвезу тебя, — предложила я помощь, о которой, возможно, меня и не хотели просить. — Если хочешь… — добавила, испугавшись своей назойливости.

— Хочу! — почти выкрикнула она. — Хочу, чтобы взрослые начинали думать! Туда часов пять на машине! Сейчас без двадцати три!

Она нервно вбивала что-то в телефон, который лишь чудом не треснул под ее напором.