Сказка Звездного бульвара. Севастопольские сны
Шрифт:
– Все они так поют, когда их прижмёшь к стенке, – сквозь зубы процедил Славко, – а отвернёшься, пустят пулю в спину.
– Пощадите, меня можно обменять на двоих ваших, – не унимался в танке. – Мы их захватили перед выездом. Они сопротивлялись…
– На двоих наших? Это уже интересно! – зло прорычал Славко.
– Да, да! Поменяйте меня на двоих ваших. Они там, в грузовике.
– В грузовике? Если ты так просишь, я обещаю тебе это, я, Славко Младич!
– Да, да, там двое ваших…
– Вылезай, руки вперёд! – скомандовал Славко.
Прогремели
Славко вырвал боевика из танка как кильку из банки. Словно клещами, одной рукой обхватил ему мизинцы рук, обыскал и вытащил из-за его спины заряженный пистолет.
– Обмен состоится немедленно! Помогите мне связать его.
Боевика, который был, возможно, только слегка контужен, подвели к грузовику. Когда его зрение чуть прояснилось, он увидел два изуродованных трупа, заверещал во весь голос и стал молить о пощаде:
– Нет! Я всё расскажу, у вас будет много продовольствия, девочек и золота…
– Ты сам этого хотел, а я не изменяю своему слову, – коротко отрезал Славко. – В кузов!
Бандита оставили в кузове. Трупы мужчины и женщины отнесли в танк, который стал им временным склепом. Потом их похоронили в ледяной могиле, привязав к ногам тяжести. Лёд растает, их поглотит море.
Капитан отдал команду, чтобы не осталось никаких следов сражения. Собрали оружие и боеприпасы, танк обложили глыбами льда. Получилась ещё одна крепостная башня. Орудийная. В танке оставалось с десяток снарядов и ящик патронов к заклинившему крупнокалиберному пулемёту, который потом починили. Для грузовика соорудили ледяной гараж. Долго, в три смены, выдалбливали двухметровый лёд, чтобы всё остальное пустить на дно, на километровую глубину. Вокруг крепости стало чисто.
Женщины обвинили Славко в излишней жестокости. “Это же был пленный”, – говорили они. Тогда Славко стал рассказывать, какие неслыханные преступления были совершены такими, как этот, во время войны против его народа, и сколько его народ вынес потом несправедливости. Мужчины и Ася встали на его сторону. Спор прервал капитан:
– Всю ответственность я беру на себя. Это был не пленный, а коварный и опаснейший бандит, захваченный с оружием на месте преступления. Никто из напавших на нас, не должен уйти живым, он должен исчезнуть. Иначе нам не продержаться. Война. Точнее, то, что сейчас творится, даже не подходит под понятие войны. Это хуже войны. А этот бандит сам выбрал свою участь. Гуманность к непримиримому врагу – предательство по отношению к его жертвам. Бывшим и будущим.
Подобные споры больше не возникали.
Скоро родила Ася. Роды были нетяжёлыми. Принимали Славко и Зоя. Сан Саныч присутствовал. Ася и стонала от боли, и смеялась от радости. Громче всех закричал пацан, крепкий, розовый, голосистый.
Женщины суетились. Забот им прибавилось. Пелёнки, распашонки, кашка…
В “клинике” доктора Славко насчитывалось теперь три пациента, а Зоя и Елена – в медсёстрах. Анна Николаевна, бабушка, тоже не выпускала малыша из своих рук.
Никак
Юнга быстро рос, схватывал всё на лету, а в глаза заглядывал так, будто он всё уже знает и лишь играет в детство. Мама Ася была сама забота. Малыш часто веселился, смеша сам себя какими-то непонятными словами. Без улыбки смотреть на него было невозможно. Папа Сан Саныч не знал, куда себя деть.
Доктор Славко рекомендовал с первых дней закаливать малыша, но тот и сам обожал холодную воду, рвался поваляться голышом в снегу, радостно при этом визжал. Словно капелька ртути, был постоянно в движении.
Наблюдательному Сан Санычу как-то показалось, что малыш тянется к игрушке, скрытой от него непроницаемой стенкой. Неужели и он видит всё насквозь? Он попытался поставить эксперимент, передвигая игрушку в другое место, но малыш, глядя умными глазами, как будто сразу догадывался, что от него хотят, переставал указывать ручонками, заводя экспериментатора в тупик, весело при этом смеясь. Кто над кем экспериментировал?
Послеоперационный период у Вареньки проходил нормально. Ася своим необъяснимым влиянием помогала снимать боль и заживлять шрамы. Славко дивился этому, хотя и встречал подобное в своей практике.
Сан Саныч соорудил великолепные костыли, используя откидные приклады автоматов. Варенька, поддерживаемая сияющим капитаном, заново училась ходить. Только теперь все разглядели, что она, помимо прочих ярких достоинств, в полной мере обладает данными фотомодели.
Варенька радовалась всему, как ребёнок.
Приближалось Восьмое марта. По инициативе Юры и в тайне от женщин, были выращены из семян настоящие живые цветы – малюсенькие фиалки. На праздник готовили только мужчины, исключая Андрея, нёсшего вахту наблюдателя. Капитан вообще умел всё. Испёк такой торт, что женщины просто ахнули.
Варенька смогла уже несколько шагов сделать сама, и получилось у неё это очень грациозно – не хуже, чем у манекенщиц на подиуме. Сорвала аплодисменты.
Славко обратил внимание на одно странное обстоятельство. Периодически, в определённое время, с усилением примерно раз в месяц, обитатели крепости, да и сам он, чувствовали себя как-то неважно, а Ася просто валилась с ног, не могла поднять и руки, голова у ней раскалывалась от непонятной боли. Но потом это довольно быстро проходило. Славко ломал голову, но не мог найти ответа.
Сан Саныч и Женька, тоже регулярно испытывавшие дискомфорт, попытались с помощью компьютера выявить общую тенденцию.
– Луна! – стукнул себя по лбу Сан Саныч, разглядывая построенные кривые. – Самочувствие отслеживает появление Луны на небе, с максимумом в полнолуние! Точно, как дважды два.
Внимательно сопоставив факты, Евгений и Славко с ним согласились. Изменения в самочувствии как-то были связаны с Луной.
Сан Саныч осторожно спросил Асю, что она думает по этому поводу.