Сказки Деда Макара
Шрифт:
Девушка толкнула Семку в спину, призывая его идти вперед. Ей совсем не хотелось слушать его наставления. Его занудство напоминало ей стариков, что сидели возле костра на Ивана Купалу и рассказывали старые страшилки.
Они уже дошли до первого дома в деревне. Там уже давно никто не жил. Забора даже почти не осталось. А покосившийся полуразрушенный домишко совсем зарос высоким бурьяном.
– Вон, посмотри, – Семка взмахнул рукой в сторону дома, поравнявшись с Настей. – Здесь одна из пропавших жила. Бабка говорит, что мать ее потом совсем из ума выжила. Вся семья в том лесу у них сгинула. А старуха
– Ой, да хватит уже! – Насте порядком надоели эти разговоры. – Всю жизнь о них только и разговору. – Девушка уже начала закипать от раздражения.
Семка насупился и шел рядом с ней молча.
– Вот, пришли, – она остановилась, открыла калитку и с силой впихнула внутрь Семку. Куры, бродившие по двору, резко с громким кудахтаньем разлетелись в разные стороны. – Иди, давай, домой. А то бабка уже, наверное, волнуется.
Семка оглянулся и, насупившись, проводил Настю взглядом. Та, словно ничего не замечая, зачерпнула горсть земляники из лукошка и, закинув ее в рот, пошла дальше. Расправив плечи, она гордо вышагивала по пыльной улочке, ведущей к ее дому.
Настя шла мимо деревянных домов в дальний конец деревни. Дом ее находился у самого ее края. Дальше – только поля с рожью да пшеницей.
Отворив покосившуюся калитку, она прошла к крыльцу. Двор ее, в отличие от остальных жителей, был пустым и заросшим. Скотины она никакой не держала. Настя поднялась по крыльцу, которое издавало скрип при каждом ее движении и, открыв дверь, вошла в дом.
Несмотря на то, что на улице было все еще светло, в комнате было довольно сумрачно. Занавески на окнах были зашторены. Настя подошла к окну и раздвинула их. Достав из погреба кувшин с молоком, она налила его в миску и высыпала туда ягод из лукошка. Добавив немного сахара, она принялась ужинать.
В отличие от Семки, которого каждый день ждала его бабушка, Настю дома никто не ждал. Мать свою она не знала, та умерла при родах. А отец умер от хвори прошлой зимой. Больше у нее никого из родных не было. Так и жила она с тех пор одна. Летом ткала ткань за станком, доставшимся от матери. А в остальное время еще и пряла пряжу. Так и обеспечивала себя худо-бедно. Замуж ее никто не сватал. Приданого у нее отродясь не было, а как сиротой осталась, так и вообще никто в семью брать не хотел.
Хотя парни из деревни на нее засматривались. Девушка была очень хороша. Но вот характер… Настя всегда была своевольной и упрямой. О покладистости вообще не могло быть и речи. Вот и обходили ее дом сваты за версту.
Настя то вообще была рада. Не хотелось ей замуж. Она всегда смеялась над тем, когда Семка с упорством из раза в раз рьяно заявлял, что подрастет и обязательно женится на ней.
Доев свой ужин, Настя развалилась на кровати.
– Ох, хорошо то как! – Она с наслаждением потянулась. Ей не нужно было обслуживать семью или возиться со скотиной. Настя наслаждалась своим одиночеством.
Несмотря на то, что еще не совсем стемнело, она забралась под легкое одеяло и сладко уснула.
Ее разбудили громкие крики, исходившие из деревни. Выглянув в окно, она увидела красный отсвет над одним из домов. Накинув на себя огромный платок, Настя выбежала из дома. В одном из дворов случился пожар. Люди выбегали из огненного дома.
– Настя! Настя!
Она очнулась, когда кто-то схватил ее за плечо. Обернувшись, она увидела перепачканного сажей Семку.
– Ты чего тут застыла? – Он с ужасом осмотрел ее одежду. – А ну, быстро домой! – Крикнул он на нее командирским голосом. – Нечего тебе тут в неглиже расхаживать! И без тебя народу хватает!
С этими словами он потащил ее в сторону дома. Затащив девушку на крыльцо, Семка с силой запихнул ее в открытую дверь и, погрозив кулаком, убежал обратно. Настя так и стояла некоторое время с открытым ртом, оживляя в памяти видение, что столь ее удивило.
Немного придя в себя, она все же прошла в дом и забралась в кровать. На удивление, заснула девушка довольно быстро.
Как только рассвело, Настя позавтракала и, приведя себя в порядок вышла на улицу. Несмотря на то, что было очень рано, по деревне шныряли ее обитатели. Посмотрев на мужчин, испачканных сажей и мокрых с головы до ног, она поняла, что многие из них даже не ложились, заливая из ведер огонь.
Семья погорельцев сидела на спасенных пожитках. Женщины плакали, а мужчины осматривали то, что осталось от двора.
Настя, лишь кинув взгляд на обугленные деревяшки, и так поняла – ничего то и не осталось. Видимо, все свободное время, до сбора урожая мужики со всей деревни будут строить новый дом. Да только как жить теперь без крыши над головой. Хоть и лето, а на улице ночевать не пристало. Настя вздохнула, пожалев погорельцев. В этот момент, увидев девушку, к ней подошло несколько мужиков, вместе со старостой.
– Настюша, – сказал старик Фадей, – поди сюда.
– Что? – Настя остановилась, немного удивившись. С ней в деревне никто особо никогда не разговаривал. А теперь вон как ласково запели. Что-то тут не так. Настя насторожилась.
– Ты же одна одинешенька в большом доме живешь, – улыбаясь, продолжил старик. – Смотри горе то какое приключилось, – его голос был вкрадчивым, а глаза пристально смотрели на нее. Словно змеюка перед броском.
Настя посмотрела на него и в душе ее вихрем взметнулось возмущение:
– Так твой двор то поболее будет! – Настя не дала старику возможности сказать все, что он хотел. – Смотри семья какая большая. – Она вдруг поняла, что сгорел дом его племянника. – Староста, забирай родственничков скорее, а то так и простудиться недолго, лечить потом будешь.
С этими словами Настя со всех ног рванула в сторону от своего дома, не давая возможности мужикам и дальше к ней привязываться.
– Тьфу ты! – Сплюнул на землю старик. – Вот же гадина! Склочная девка! – Он продолжал громко ругаться в то время как Настя удалялась все дальше и дальше. Ему отчаянно не хотелось располагать погорельцев в своем доме. Он надеялся, что девчонка не выдержит его напора и быстро сделает как он того желает.
Настя, отойдя от старика на приличное расстояние, сбавила шаг и направилась к Семкиному дому. Но что-то было не так…