Сказки для маленьких. Часть 1 - от "А" до "Н"

Коллектив авторов

– Ну да…– Мизинчик живо представил себе, что больше никого ни о чем не спросит, и ему стало скучно. Он погрустнел, и, как это ни странно, в голове его сделалось пусто. – Качан какой-то, – пробормотал он и пошел послушать, о чем это спорят местные гномы, которые, отталкивая друг друга, собрались вокруг отверстия в скале.

– Ставлю один против одного, что рус не пролезет в эту дыру, – энергично жестикулируя, горячо утверждал краснощекий крепыш. – Вы помните, каким он у нас появился? В нем целиком и трех гномов не было. А теперь… Эй, Смот, насколько подросла шея нашего руса за последнюю неделю? – крикнул он, повернув голову в ту сторону, где сидели Вед

со Смотом. Смот встал и подошел к спорящим гномам.

– А в чем дело? – спросил он. – Что это вас интересует?

– Да ты ответь сначала, – смиренно попросил крепыш.

– На целого гнома, – ответил Смот, ожидая объяснений.

– Вот я и говорю, – повернулся спорщик к остальным гномам, – теперь-то рус великан, разве он пролезет в такое отверстие.

– Два против двух, пролезет. Мы же не знаем, какое отверстие внизу, – возразил ему совершенно лысый гном, между зубами которого торчал корешок какого-то растения.

– Что это он жует? – громко поинтересовался Мизинчик, но на него никто не обратил внимания.

– Зато мы знаем, какой величины камень перекрыл русло! – Крепыш терял терпение и готов был защищать свою правоту кулаками. Лысому против него было бы не устоять, но он все равно не сдавался:

– Там, может быть, не один такой камень, а три… – Гномы разбились на две партии, лидерами которых были крепыш и лысый. Они громко кричали друг на друга, размахивали руками, толкались, пинались, и все бы закончилось изрядной потасовкой, если бы не вмешался Смот. Он развел враждебные силы по разным сторонам горы, и гномам оставалось только бросать на противников гневные взгляды.

На некоторое время на горе восстановилась тишина и покой. Но не на долго. Внутри каждого лагеря стала созревать сплоченная группировка, критикующая не точку зрения лидера, а способы ее утверждения. Некоторым казалось, что крепыш и лысый то ли недостаточно убедительны, то ли не слишком энергичны, то ли не очень умны. Каждая партия распалась на несколько групп, выражающих разные претензии к лидерам и их приверженцам, и дело чуть снова не дошло да драки.

О чем они спорят? – удивился Мизинчик, дергая за рукав Смота, чтобы обратить его внимание на себя.

– Да, – поддержал Мизинчика Колпак, – разве так уж важно выяснить сейчас, пройдет или не пройдет рус в дыру? Вот когда застрянет, то и будем думать, что делать. Надо решать проблемы по мере их возникновения, – так говорит Самтыгном.

– Лучше бы, конечно, предвидеть, – возразил Смот, – и я думаю, что Вед просчитал все варианты. А спорят гномы ради развлечения – им пока нечего делать. Мудрые не спорят – они действуют. – Колпак и Мизинчик посмотрели на Смота с уважением: он открылся им какими-то новыми достоинствами, смысл которых они пока не поняли.

И тут появились гномы с тростниковыми трубами. Все сразу забыли о своих разногласиях, оживились. Надувальщики выстроились в очередь к мешкам. Вязальщики взялись за концы веревок, обмотанных вокруг горловин. Вед поднялся со своего камня. Ныр спустился в пещеру. И работа закипела. Никого не смущало, что пришлось все начать сначала.

Наконец, воздух из верхних мешков был выдавлен в нижние, которые приподняли камень, и Ныру удалось обмотать его веревкой, крепко затянув узлы. Так как второй веревки не было, из пещеры он поднимался по тростниковому шесту с зарубками, на которые можно опереться ногами. Но, несмотря на это, Ныру было нелегко тащить вверх свою тяжелую голову. Последнюю часть пути он преодолел с невероятным напряжением сил, и, вывалившись из дыры на горячие камни, упал без чувств.

Смот заботливо подложил ему под голову рюкзак Колпака и велел какому-то гному, пробегавшему мимо, принести воды. Отлив немного в ладонь теплой, нагретой солнцем жидкости, он брызнул ее в лицо Ныра, и тот открыл глаза. Смот дал ему попить и подкатил к нему круглый голыш, чтобы тень от него падала на голову ныряльщика и защитила его от палящих солнечных лучей.

– Ты полежи теперь, – сказал он с сочувствием в голосе, – твоя работа сделана. Вот и отдыхай.– Ныр согласно кивнул головой и закрыл глаза.

– Присматривайте за ним, – попросил Смот Мизинчика и пошел о чем-то поговорить с Ведом.

Когда Смот отошел, Вед подозвал к себе загадочного гнома, все это время молча сидевшего на корточках, опершись спиной об одиноко торчащую посередине горы каменную глыбу, и ни во что не вмешивающегося. Остальные гномы посматривали на него кто с почтением, а кто и с завистливым озлоблением. «Расселся тут, – думали они, – мы трудимся в поте лица своего, он же ничего не делает, разве он чем-то лучше нас». На самом деле они не могли не сознавать, что он лучше, так как его отметило провидение, дав ему светлую голову и умелые руки, которые надо беречь, чтобы пальцы не потеряли чувствительность и способность к тонкой работе.

Прок, – так звали загадочного гнома, – служил при Веде помощником. Он воплощал в материале идеи ученого, приспосабливал их к потребностям быта. Например, когда Вед обнаружил в горах минерал, который при соприкосновении с водой выделяет горючий газ, то Прок придумал начинять им высушенные на солнце плоды древесной тыквы, отличающиеся необыкновенно толстой кожурой. Так сначала появились газовые светильники. Но однажды из-за неосторожного обращения один из них взорвался. Острый кусочек тыквенной кожуры отсек у Прока кончик носа. Он месяц выращивал у себя новый нос и за это время придумал, как сделать бомбу. Сначала она начала широко использоваться в хозяйствах гномов: с ее помощью можно было очистить от кустарника часть леса под просяное поле, своротить в сторону камень, лежащий на дороге, оглушить рыбу в озере, чтобы не тратить времени на долгое сидение на берегу с удочкой – да мало ли еще для чего сгодится взрывная сила. Однако Наб очень скоро оценил изобретение Прока и вооружил им свое воинство, запретив остальным гномам прикасаться к зеленым шарам под страхом смерти. Так как ими нельзя было пользоваться тайно, слишком много грохота, то гномы потеряли к ним интерес.

Выслушав Веда, Прок кивнул головой в знак того, что он понял своего Учителя. Обвязавшись связками зеленых шаров с головы до ног и прихватив с собой свернутый в клубок фитиль из сухих тростниковых волокон, пропитанных для хорошего горения пчелиным воском, он соскользнул по веревке в пещеру. Гномы, конечно, сразу догадались, что если за дело взялся Прок, то жди большого взрыва, и на всякий случай отодвинулись подальше от прорехи в горе. Крепыш и лысый воспользовались этим, чтобы продолжить свой спор:

– Я же говорил, что не пролезет рус в дыру, вот и Вед так считает, раз послал Прока, – самодовольно заявил крепыш, всем своим видом показывая, что он думает наравне с Ученым.

– Это еще ничего не значит, – стоял на своем лысый, – откуда ты знаешь, что будет делать Прок.

Но гномам уже стало скучно участвовать в этом бесполезном споре. Их больше интересовало, что происходит в пещере. Некоторые из них, самые любопытные, на свой страх и риск подползали к краю дыры и пытались туда заглянуть, но тут же уносили ноги, ничего не рассмотрев.