Сказки для маленьких. Часть 1 - от "А" до "Н"

Коллектив авторов

Матиус и Матильда повернулись в ее сторону и одновременно произнесли:

– Греемся. Мы заблудились и не можем найти дорогу домой, а еще мы замерзли и развели костер, - они испуганно потупились. – А про фивеольс мы не знаем ничего.

– Ничего, я вам помогу, - засюсюкала Злыдня, - я вас обогрею, подогрею, разогрею…э-э-э…пойдемте-ка ко мне в гости. – С этими словами она сделала шаг вперед и…провалилась в яму. Пытаясь ухватиться за что-то в полете, она коснулась рукой куста крапивы и, с ужасающим криком рухнула вниз.

Матиус, Матильда

и Филипп Потапыч подошли к яме и осторожно заглянули вниз. Злыдня сидела на земле и дула на обожженную крапивой руку.

– Ну что уставились, - с ненавистью прошипела она, - я до вас еще доберусь! А ну, вытаскивайте меня отсюда, а то хуже будет!

– Нет уж, - в один голос ответили наши друзья, - посиди пока там.

Кувра в это время сидела на ближайшем дубе и смотрела на происходящее своим красным глазом.

– Да, - каркнула она,- не думала, что доживу до того момента, когда увижу, что Злыдня попадет в переделку. – И она надолго замолчала, что-то обдумывая.

Колдунья знала много всяких страшных заклятий, но в данной ситуации они ей совсем не подходили. Летать она могла только в ступе или на метле, а так, сама по себе – нет. Она, конечно, могла наслать на них что-нибудь страшное, но кто тогда вытащит ее из ямы?

– Эй, мелюзга, - крикнула она из ямы,- если вы вытащите меня отсюда, то я отпущу девочку Машу, а иначе ей не поздоровится!

– А мы Машу и сами спасем, - ответили медвежата, - там сейчас наши друзья и Маша, скорее всего, уже на свободе.

Злыдня только зубами от ярости заскрипела.

– Ну, погодите, - крикнула она громко, - я вам еще покажу! Между прочим, миленькие мишутки, это я разлучила вас с вашими родителями и наказала их за то, что они пытались помешать мне в моих планах. Так что и до вас я тоже доберусь!

– Что ты знаешь о наших родителях, - тут же всунулись в яму мишки, - где они?

– Выпустите, расскажу! – ехидно улыбнулась Злыдня. И даже карту нарисую.

Медвежата беспомощно посмотрели на Филиппа Потапыча. Тот задумчиво почесал левое ухо и произнес:

– Ладно, отпустим мы тебя, если ты все честно расскажешь о родителях Матиуса и Матильды, но еще, у меня есть одно условие. Или останешься в яме еще надолго.

– Говори, - прошипела Злыдня.

– Я хочу, чтобы ты дала страшную клятву Ручи, о том, что ты навсегда покинешь Волшебный Подмосковный лес и никогда сюда не вернешься. И еще, что ты никогда больше не причинишь вреда никому живому и не будешь больше строить пакости.

– Ты что, с ума сошел? – взвилась Злыдня. – Клятву Ручи? Да, никогда! Меня же разорвет тут же на кусочки!

– А как ты хотела? – насмешливо сказал Филипп Потапыч. – Как иначе я заставлю тебя сдержать слово? На это способна только клятва Ручи.

– Я не могу не делать пакости, - заорала колдунья,- я же злая! Меня все-равно иначе разорвет от злобы. Я не дам тебе эту клятву. Никогда.

– Придется, - произнес Филипп Потапыч, - придется. Иначе сидеть тебе здесь долго-долго.

Тем

временем, домовой с Муркой начали операцию по спасению Маши. Мурка уселась на плетень и принялась грациозно умываться, томно поглядывая на дверь дома колдуньи. Скоро там в дверной щели стал светится любопытный глаз. Через пару минут дверь отворилась, и наружу вышел огромный черный кот. Росту он был прямо таки огромного, длинная шерсть лоснилась от сытости, а через всю морду шел огромный шрам, придававший коту поистине разбойничий вид.

– Кто ты, киска, и что делаешь в моих краях,- вальяжно произнес кот.

В это время домовой тихо проскользнул внутрь дома.

Мурка скромно потупила глазки и мяукнула:

– Я скромная городская кошка. Мне всегда хотелось посмотреть лично на того героя, о котором сложены все кошачьи легенды, на того, которого превозносят все кошки мира и которого трепещут все остальные коты. Я имею в виду знаменитого Мефистофеля. Я думаю, это вы? – и она смущенно покрутила хвостом.

Меф тут же распустил хвост, гордо поднял голову и подошел к кошке поближе.

– Да, - самодовольно заявил он. – Это я. И я с удовольствием познакомлюсь с тобой поближе, прелестное создание. Расскажи мне о себе.

И мурка принялась болтать с ним о том, о сем, но больше всего говорила о том, какой он, Мефистофель, храбрый, умный, непобедимый. Кот сидел и млел от таких слов и ничего вокруг не видел и не слышал. А домовой, тем временем, схватил сонную Машу и тихо выскользнул из дома. Калитка во дворе была закрыта только на щеколду. Домовой отодвинул ее и побежал, неся Машу на руках, в лес. Подальше.

Мурка закончила петь дифирамбы Мефу и скромно с ним попрощалась.

– Может останешься? – с надеждой спросил кот. – Нет, мне пора, но я с удовольствием пришла бы еще, сказала Мурка. – Если позволишь.

– Конечно, приходи, - обрадовался кот. – Прямо завтра и приходи. Придешь?

– Я попробую. – И Мурка, махнув хвостом, скрылась.

Мефистофель сидел во дворе с очумелым видом, смотрел на луну и шептал:

– Какая кошка, какая красавица. Женюсь, точно женюсь. Деток заведем. – Он мечтательно щурился и мурлыкал.

В это время, Мурка догнала домового с Машей. Они прятались под старой елью.

– Залезайте ко мне на спину, - сказала она, - побыстрее, пока кот не очухался.

– Ну, ты молодец, - восхищенно прошептал домовой, - так профессионально ему голову заморочила.

– Это было нетрудно, - отмахнулась кошка, - все коты одинаковы. Полетели.

И они полетели.

В это время Филипп Потапыч и медвежата сидели около ямы и ждали, когда Злыдня решит принести клятву Ручи.

– Летят, летят, - закричала Матя, показывая лапой в небо. И точно, через пару минут кошка с домовым и Машей приземлились рядом с друзьями. Маша по-прежнему спала. Колдовской сон был крепким. Все решили, что будить ее не стоит, чтобы не испугалась. Пусть лучше думает, что все это сон.