Сказки для маленьких. Часть 1 - от "А" до "Н"
Шрифт:
Взял мужик веревку, связал ею медведя да и зарубил его топором. Потребовала лиса обещанных кур.
– Ладно, – говорит мужик, – пойдем ко мне домой, там получишь.
Едет мужик с возом дров, а лиса впереди бежит. Около дома собаки увидели лису и бросились на нее. Едва-едва лиса ноги унесла. Забилась в нору, а собаки у норы ждут ее – не выйдет ли. Отдышалась лиса и спрашивает свои глаза:
– Глазки мои, глазоньки, как вы мне помогали, когда я от смерти бежала? – Мы тебе дорогу показывали. – А вы, ушки мои, ушеньки? – Мы все слушали, далеко ли собаки. – А вы, ножки мои, ноженьки? – Мы тебя от собак унесли. –
– Так ты бежать мне мешал! Я тебя за это собакам отдам – и высунула хвост из норы. Вцепились собаки в хвост и вытащили лису. Тут ей и конец пришел.
Латышская сказка
Муж-оборотень
К северу от Гран Лак дез Эсклав (Большого Невольничьего Озера) жила девушка с двумя своими братьями — и очень ей хотелось замуж выйти. Заехал к ним как-то юноша один пригожий; приняли они его хорошо, от всего сердца. Вот пожил он у них немного, да и предложил девушке стать его женой; а через две недели уж и свадьбу сыграли.
В первую брачную ночь — а была она ясной и лунной — проснулась молодая жена от шума. Слышит — собака кости грызёт да на луну воет. Дай-ка, думает новобрачная, разбужу я муженька своего: мало ли чего там стряслось. Глянула — а с ней рядом, в постели-то, никого. Решила она тогда, что муж в лес ушёл, силки кроличьи проверить — не попался ли кто. Только было собралась она опять заснуть, слышит — скот в хлеву мычит, от пса отбивается. Выскочила она за дверь, схватила вилы, да за псом этим! А пёс чёрный — от неё, да не так, как собаки простые бегают, а на задние лапы встал и несётся скачками. Видит она — не догнать ей пса, взяла да и швырнула ему вдогонку вилы. Прямо в лапу угодила, да только пёс, хоть и охромел, а всё же до лесу доковылял. Там и скрылся.
А на другое утро проснулась она, смотрит: муж её рядом с ней, спит себе, будто никуда и не отлучался. Да только как пришло ему время вставать да завтракать, еле он до стола добрался: говорит, ночью ходил «воды набрать из колодца», да ногу-то и поранил.
Легенды новой Франции
Муравей и стрекоза
Благоpазyмный и yпоpный мypавей смотpел на цветочный нектаp, как вдpyг с высоты на цветок pинyлась стpекоза, попpобовала нектаpа и отлетела, потом подлетела и опять пpисосалась к цветкy.
– И как только ты живешь без pаботы и без всякого плана?
– сказал мypавей.
– Если y тебя нет ни pеальной, ни относительной цели, какова же особенность твоей жизни и каким бyдет ее конец?
Стpекоза ответила:
– Я счастлива и больше всего люблю yдовольствия. Это и есть моя жизнь и моя цель. Моя цель - не иметь никаких целей. Ты можешь стpоить для себя какие yгодно планы, но ты не сможешь yбедить меня в том, что я несчастлива. Тебе - твой план, а мне - мой.
Мypавей ничего не ответил, но подyмал: "То, что для меня очевидно, от нее скpыто. Она ведь не знает, каков yдел мypавьев. Я же знаю, каков yдел стpекоз. Ей - ее план, мне - мой".
И мypавей пополз своей доpогой, ибо сделал все, что было в его силах, чтобы пpедостеpечь стpекозy.
Пpошло много вpемени, и их доpоги опять сошлись.
Мypавей
Половинка ее тела скатилась вниз, пpямо под ноги мypавью. Подхватив добычy, мypавей поволок ее в свое жилище, боpмоча себе под нос:
"Твой план закончился, а мой пpодолжается. "Тебе - твой план" больше не сyществyет, а "мне - мой" начинает новый цикл.
Hаслаждение казалось тебе важным, но оно мимолетно. Ты жила pади того, чтобы поесть и в конце концов самой быть съеденной. Когда я тебя пpедостеpегал, ты pешила, что я бpюзга и отpавляю тебе yдовольствие".
Почти такая же пpитча встpечается в "Божественной книге" Аттаpа, хотя там она имеет несколько иное значение. В настоящем ваpианте сказание было pассказано одним бyхаpским деpвишем возле гpобницы эль-Шаха Баха ад-дина Hакшбанди семь столетий назад. Она взята из сyфийской записной книжки, сохpанившейся в Великой мечети Джалалабада.
Сказка дервишей
Муравьи не сдаются
О муравье, который не боялся ни шипов, ни паука.
На опушке тёмного леса рос куст шиповника, сверху донизу усыпанный розовыми цветами. Цветы улыбались и ласково манили: «Посмотрите на нас, какие мы красивые!» — и чудесно, чудесно пахли. Но на их веточках были и шипы. Они грозили: «Осторожнее, — уколем», — и сердито щетинились во все стороны. Между этими страшными шипами пробирался запыхавшийся муравей. Он спешил по веточкам наверх, торопился так, словно кто — то гнался за ним. Муравей был весь чёрный, и только на шее у него был завязан красный платочек в белый горошек.
— Вы видите, я спешу! Я тороплюсь на самый верх. Я, милые мои, должен посмотреть, где мой муравейник. Ведь я сегодня заблудился. Я совсем, совсем заблудился.
Ловко увёртываясь от шипов, муравей карабкался всё выше и выше. И вот муравей уже на вершине, там, где расцвёл самый красивый цветок. Он будет наблюдательной вышкой! Отсюда, может быть, удастся увидеть муравейник.
Гоп! — прыгнул муравей на гладкий лепесток цветка. Но, поспешив, вдруг поскользнулся — и бух головой прямо в тычинки, покрытые нежной жёлтой пыльцой. Ну и пыльцы же было там! А как она сразу посыпалась! Пыльца набилась муравью в глаза, в нос, и муравей: «А — а — а — пчхи!» — чихнул так, что цветок закачался. А как только цветок закачался, подкосились у муравья ноги, и он полетел вниз вместе с тычинкой, за которую успел ухватиться.
— Миллион камушков отдам за предохранительную сетку! — закричал муравей в ужасе. Едва он произнёс это, как чудом под ним появилась сетка, и он упал на неё, словно на перину. Но вот беда: это оказалась не предохранительная сетка, а паутина; по её нитям, толстым, словно канаты, уже спускался паук и хохотал: «Ха — ха — ха! Муравьишка попался! Что, если я тебя, муравьишку, съем?!» — И он набросился на муравья. Муравей был маленький. По сравнению с ним паук казался великаном. Но муравей вовсе не желал быть съеденным.