Сказки для взрослых

Афанасьев Игорь Борисович

Григорий Иванович Полтавцев, в октябре 1917 года служил матросом на эскадренном миноносце «Самсон», присланным Центробалтом в составе эскадры в поддержку крейсера «Аврора». Участие в захвате Зимнего дворца, не спасло Григория Ивановича от репрессий и чисток. В феврале 1918 года он был арестован и расстрелян, труп сбросили в Неву. Так он стал Болотянником, смотрящим от Николаевского моста и до морского канала. Пользуясь служебным положением

и связями с другими смотрящими, раз в десять лет устраивал загул.

Ровно в девять Лесавка позвонила в дверь квартиры Ляли Кристалинской.

– Я по записи к Ляле.

– Проходите, Ляля сейчас вас примет, – ответила секретарь.

Лесавку провели в комнату, в которой стоял большой круглый стол, накрытый черной скатертью. В центре стола стоял стеклянный шар на медной подставке, рядом подсвечник с оплывшей свечой и потрепанная колода карт Таро. Как завершающий штрих интерьера два стула по разным сторонам стола.

– Гламурненько у вас, – сказала Лесавка секретарю! А где же Ляля, у меня срочное дело к ней!

Штора, скрывавшая стену, колыхнулась, из-за нее в комнату выплыла Ляля, пол жалобно заскрипел под ее весом.

– Порчу не навожу, – вместо здрасте, сказала Ляля.

– У меня семейная драма…

– Мужик запил, что ли? Фотку принесла?

– У меня мужа приворожили! Он вчера сказал, что я жирная корова, собрал свои вещи и ушел.

– Ты больше напоминаешь доску гладильную, нежели корову, – хмыкнула Ляля.

– Так я и говорю, приворожили! – всхлипывая, говорила Лесавка.

– Я целый день плачу и много пью, у вас есть кофе?

– Только растворимый, в банке, Наташка подай нам кофе.

Секретарь принесла чайник, банку Нескафе, сахарницу и две большие кружки,

– Тебе целую кружку или половину? Сахар сама клади.

Ляля размешала ложечкой кофе и унесла свою кружку на другой конец стола.

– И как работать в такой обстановке? Через час морок спадет, а до клиента не дотянуться!

Лесавка порылась в сумочке, нашла фото Ауки, и со словами, – Вот он мой хороший, – обошла стол и выложила фото перед Лялей…

– Мелкий он какой и глаза пакостные. Хочешь, я тебе положительного мужчину сосватаю?

Ляля наклонилась, вытаскивая из под стола большой альбом с фотографиями. Лесавка пользуясь моментом, вылила в кофе зелье.

– Вот, ты только глянь, какие мужчины!

Ляля отхлебнула из кружки, поморщилась,

– Ну и гадость же делать стали, надо переходить на чай!

Ляля вдруг схватилась за горло и, выпучив глаза, сползла со стула. Через минуту рывком села на полу и, обращаясь к Лесавке, сказала:

– Цыпа, зеркало

есть?

Лесавка достала из сумочки зеркало,

– Такое пойдет?

Едва глянув в зеркало Ляля рявкнула:

– Крысы сухопутные, в клюз, через перехлест вашу бабку. Опять бабу подсунули.

– Григорий Иванович, нам пора, время оно уходит!

– Веди цыпа, в ближайший портовый притон, веди, гулять будем!

– Ляля, вы куда? У нас сегодня еще три посетителя записано… Григорий Иванович ухватил секретаря за руку.

– Идем с нами красотка, гулять будем, тебе понравится!

Лесавка с ужасом смотрела на часы, до полудня осталось пять минут. Ухватив секретаря и Григория под руки, повела всех на выход.

Аука поглядел на часы,

– Ёпта, времени децл осталось, ужос!

Дверь в подъезд распахнулась, Лесавка держа под руки секретаря и Григория, тащила обоих к машине. Аука предупредительно открыл двери в машине.

– Ой, че щас будет, вы зачем левую герлу прихватили?

– Киса, держи обоих, клиенты буйно нервные, мне бы руль не потерять!

Морок наведенный на Лесавку и Ауку спал, секретарь с криком: – Я здесь выйду, – вцепилась в руль, Григорий ткнув кулаком в спину Ауке рявкнул:

– Извозчик, с ветерком гони, Ванька!

Аука вдавил газ, машина неслась по улице нарушая все правила движения. На перекрестке, с радаром на перевес стояли ГАИшники, увидев на радаре цифру 120 нервно замахали жезлом, в народе именуемом палкой вымогалкой. Аука сбросив скорость, припарковался под знаком остановка запрещена.

– Младший лейтенант Петров, – представился гаишник.

– Нарушаете правила! Ваши права и документы на машину.

Аука опустив стекло, сказал:

– Дяденька, я больше не буду нарушать, папой клянусь!

Лесавка с заднего сиденья крикнула:

– Ой, какой мужчина едемте с нами!

– Отдай руль, – кричала секретарь.

Григорий в голос исполнял песню «Раскинулось море широко»!

– Мама! – заорал гаишник, увидев впервые в жизни кикимору!

– Так мы поехали, – сказал Аука, деловито устанавливая мигалку на крышу.

У дома их встречал подъездный Эдик.

– Что-то вы долго.

– Эдик, ты децл панораму включи, три герлы ужос. Ну и работка, сцука, ни разу не айс! Я санитаром в дурдоме не работаю, Буэнос ночес комарадес!

– Аука, разговор был только про Григория, зачем еще тетку притащили?

– Это к Лесавке, я не при делах. Да и какая тебе разница, вдвоем они там все разнесут или Гриня один хулиганства безобразить будет. Все одно трындец притону!

Конец ознакомительного фрагмента.