Сказки и были Безлюдных пространств
Шрифт:
…Сперва не было ничего.
Потом Шурка ощутил, как сквозь пустоту и тьму вошло к нему в грудь тепло. Щекочущее такое и… счастливое. Могучая сила регенерации стремительно выращивала в нем сосуды и мышцы, наполняла грудь ровными толчками живого мальчишечьего сердца.
Шурка всхлипнул, не открывая глаз, и уснул…
Проснулся Шурка от крепкого стука в дверь.
Он помнил все. И не было в нем ни капельки страха, никакого отзвука
Шурка прижал к груди ладонь. Сердце под ребрами билось ровно и ощутимо. Шурка вздохнул так, словно хотел вобрать в себя весь воздух нынешнего лета…
А в дверь колотили.
Шурка подскочил, дернул ручку.
– Не заперто же! Входили бы… Здрасьте! – На пороге возвышалась грузная почтальонша Анна Петровна.
– Как это «входили бы»! В чужой дом без спросу… А ты чего в голом виде гостей встречаешь? Спал, что ли, среди бела дня?
– Ага! Вздремнул малость… Бабы Дуси нету, она велела, чтобы я расписался.
– Сплошное с вами нарушение правил… Ладно уж… Боже ж ты мой, а чего это у тебя на груди-то?
На груди по-прежнему был круг незагорелой кожи в красной тонкой опояске. Но это была настоящая кожа! Живая наощупь! И сквозь нее проступали настоящие ребра! Счастье булькало в Шурке, он пританцовывал.
– А, ерунда! Операция была! Вы разве не знали?
– Не знала я, что этакая страсть…
– Да никакая не страсть! Все уже прошло!..
Шурка поставил в ведомости подпись – в точности как баба Дуся. Сунул деньги в ящик стола.
– Спасибо, Анна Петровна.
– На здоровье… Не вздумай только без бабушки тратить, а то знаю я вас, всякие компьютерные автоматы да жвачки на уме.
– Не-е! Я лучше парусную яхту куплю. Для кругосветного путешествия!
– За ухо вот я тебя…
Шурка, смеясь, проводил Анну Петровну до двери.
Подошел к тазу, глянул на рыбку. Она плавала как ни в чем не бывало. Только было ей мелковато, кончик верхнего плавника торчал из воды.
Шурка старательно вымыл под краном трехлитровую банку. Черпнул из таза кружкой раз, другой. Когда воды в банке стало достаточно, взял скользкую рыбку в ладони, пустил ее в новое жилище. Потом осторожно слил в банку оставшуюся воду. Лизнул мокрые пальцы. Вода оказалась обыкновенная.
Банка была теперь заполнена почти доверху: рыбка в ней казалась увеличенной, как за большой линзой.
Сейчас это была обыкновенная аквариумная рыбка. Красно-блестящая, с белым пышным хвостом. Как там Кустик говорил? «Алый вуалехвост»? Не важно. Важно то, что к Шурке она не имела уже ни малейшего отношения! А в груди у него: тук, тук, тук…
Шурка выбросил в мусорное ведро липкий кружок искусственной кожи. Спрятал в коробку с инструментами стекло и золотистое кольцо с дырками. А винтики горсткой выложил на стол. Раздаст на память ребятам…
Потом Шурка
Пришла баба Дуся.
– Ба-а, деньги принесли, все в порядке!
– А ты, я гляжу, опять лыжи навострил, не сидится тебе… Ох, а это что за рыба? Неужто на птичий рынок успел сгонять? Я же велела: сиди дома!
– Да не гонял я, ребята принесли! – выкрутился Шурка. И понял, что баба Дуся ничего не знает про егорыбку. – Это Женьке в подарок, у нее завтра день рождения. А пока пусть побудет у нас.
7. Сердце в подарок
По дороге Шурка заскочил в гараж к дяде Степе.
– Вот отвертка. Только ручка раскололась.
Степан успел хлебнуть и потому был добр.
– Подумаешь, ручка! Если надо, новую налажу. А может, уже и не надо… А?
Шурка ушел от ответа. Спросил:
– Не было вызова от Гурского?
– Не было пока. Жди…
А чего теперь ждать! Больно ему нужен Гурский! Сердце – настоящее, крепкое – билось радостно и неутомимо!
На дворе у Платона оказались только двое – сам Платон и Кустик. Они забавлялись электронной игрушкой «Водолазы» – такая коробочка с маленьким экраном.
– Вот, я нашел сломанную, а Платон починил! – радовался Кустик. – Это будет Женьке мой подарок.
– А где… остальные?
– «Остальную» тетка увезла к себе на дачу, до вечера, – сообщил Платон. – А другие «остальные», которые без кос, вот-вот появятся.
– К тебе дразнительный талант перебрался от Куста, – добродушно сказал Шурка.
– Ага, – печально поддакнул Кустик. – У меня его нисколько не осталось. Исчез вместе со щекотальным страхом. Я уже не рад.
– Я давно понял. Если хочешь, можно сделать обратно.
– Как?!
Шурка объяснил. Кустик сказал, что вечером попробует. И пожаловался:
– А дома все-таки попало. Чуть-чуть. Потому что один краб не вернулся. Вот… – Он дернул краешек штанины. Там на месте веселого глазастого крабика был бледный след.
– Где-нибудь плывет сейчас по подземным рекам, к солнцу выбирается, – сказал Платон.
– Наверно… – согласился Шурка. – А я знаете что Женьке подарю? Рыбку! Ту самую… Алого вуалехвоста…
На Шурку глянули с большущим недоверием. С испугом даже. Он расстегнул анголку. Взял правой рукой ладонь Кустика, левой Платона. Прижал их к груди.
– Слышите?.. То-то же!
Кустик изумленно округлил глаза.
– Шурчик… Настоящее?
– Да!
– Рассказывай! – велел Платон.
Шурка рассказал. Платону, Кустику и Нику, который появился очень кстати. Ему тоже дали послушать Шуркино сердце.