Сказки Индийского океана
Шрифт:
Валера посмотрел на него прозрачным взглядом и бесцеремонно озвучил вопрос, витавший в двадцати одной голове:
– А вы, господин старпом, раньше случайно не первым помощником24 бывали?
Старпом не ответил. Машина тронулась.
Вскоре на плоской равнине снова поднялись дома.
– Мужики, а куда нас везут-то?
– В гарем к местному князьку.
– А кондей у него в гареме есть? И водички бы холодненькой.
На этот раз въехали в обычный арабский городок с пыльными и безлюдными улицами, одноэтажными домами и торговыми галереями с выставленным наружу всевозможным товаром. Иногда
Грузовичок попетлял по улицам и выскочил на широкую набережную. Слева, за тридцатиметровой полосой песка раскинулся Персидский залив, ярко-зеленый, припорошенный туманной дымкой у горизонта. Немного посвежело.
– Вот и приехали!
И, действительно, приехали. Дорога уперлась в арочные ворота с надписью: «Port of Umm Al Quaywayn25». Ниже змеился орнамент арабских букв, который, вероятно, означал то же самое.
В воротах появился смуглый мужчина в хаки с непонятными знаками на погонах и с выражением лица таким же, как у пустынного верблюда. Фуражка с высоким околышем никак не компенсировала недостаток роста под ней. Агент вылез из кабины и поспешил к нему на полусогнутых. Охранник протянутые бумаги смотреть не стал, брезгливо отмахнулся и направился к стеклянной будке за воротами.
– O’key. Thank you, Officer, – сказал агент ему в спину и повернулся к морякам. – We will wait for the Captain26.
Общими усилиями перевели и дружно выбрались из кузова. Закурили, стали оглядываться по сторонам. За воротами по обе стороны дороги раскинулись три панельных здания: одно – жилое, одно – промышленное, еще одно – непонятное. Дальше, метрах в трехстах просматривался элеватор, из-за которого торчала белая корма большого судна.
Подъехало такси, из него вышли мастер и стармех. Мастер нахмурился и двинулся к агенту. Говорил напористо и зло, указывая то на грузовичок, то на солнце. Агент разводил руками, оправдывался. Из понятных слов оба употребляли лишь «мистер Хасан». Потом направились к будке.
– Кажется, мастер агента нагнул за то, что мы в кузове ехали, – предположил кто-то.
Вскоре оба вернулись. Агент поднял два пальца и указал на такси: мол, еще двое могут приобщиться к комфорту. Старпом шагнул было к светло-зеленой «Тойоте», но мастер, демонстративно пыхтя, полез в кузов грузовика, остальные последовали за ним. Преданное обструкции такси развернулось и уехало. Агент пожал плечами и забрался в кабину.
Машина миновала элеватор, свернула налево к причальной линии, и конечный пункт назначения открылся во всей своей красе.
Светлым пятном выделялась лишь корма – вероятно, ее не так давно красили прямо по ржавчине. А дальше, от середины надстройки и до бака – облупившийся, ржавый, покрытый пылью борт, у открытого лацпорта27 куча дохлых, активно разлагающихся баранов, от которых несло невыносимым смрадом. Из другого лацпорта валил дым, внутри мелькали вспышки электросварки и неясные черные фигурки.
Впечатлило. Тут бы даже бывалые завсегдатаи ремонтов в Вецмилгрависе28 пригорюнились. И кто-то громко озвучил витавшую во всех головах мысль:
– Не, мужики, это не пароход, а братская могила какая-то. Поехали назад.
Оглянулись, а агента с грузовичком уже и след простыл. Уставились на капитана: ты – командир, тебе решать.
– Да, я ведь еще не
Собрались минут через десять в капитанском салоне. В надстройке духота – мокрые все, пот ручьем. Дверь на палубу отворили, но тут же снова захлопнули.
Мастер продолжил вступительную речь:
– Есть предложение. Поставить несколько основных задач, решение которых позволит нам работать здесь дальше. Если хоть одна из этих задач окажется невыполнимой, будем требовать, чтобы нас отправили назад. В первую очередь, убрать трупы животных с грузовых палуб, запустить кондиционер и проверить пожарный насос. А дальше видно будет. Согласны?
Согласны, куда деваться? И с другой стороны, не революцию устраивать – деньги зарабатывать приехали. Восемьсот с полтиной долларов у матроса и три тысячи у мастера – где сейчас в Питере такую работу найдешь?
– Трупы пусть матросы убирают. А кондиционер – наш, – сказал стармех.
– Нет, – возразил мастер, – трупы уберут сирийцы. Все, что в бараннике – их забота. Надо найти их старшего – хозяин сказал, что он один по-английски говорит.
А старший тут же и сам нарисовался. Остановился на пороге: морда злая, бандитская, а глаза насторожено-любопытные. В кулаке мобильник зажат.
– Welcome to Omalqora. I’m Yahya, chief stockman29.
Мастер подошел, руку пожал, прихватил его за плечо и так это дружески из салона вывел. Вскоре вернулся один, тоже злой, но, кажется, довольный.
– Одна проблема решена. Завтра утром мусорная машина придет, заберет дохлых баранов. Робу хозяин тоже утром обещал прислать. Сначала отказывался, но я сказал, что прямо сейчас звоню Борису Соломоновичу, и экипаж уезжает. Подействовало.
– А куда это вы главного абрека уволокли, Валерий Сергеич? – спросил Валера.
– На серьезный разговор, – ответил мастер. – Чтоб его при всех не прессовать. Этот Яхья пароход у пакистанцев принимал, так себя теперь почти капитаном считает. Наши сирийцы здесь уже почти неделю живут.
И до того естественно у него это прозвучало: «наши сирийцы», что все сразу поняли: скорее всего, поставленные задачи будут выполнимы.
Ночь, конечно, была та еще! В каютах грязь, духота. Кто в Персидском заливе летом побывал, для того продолжать не надо. Один день – три года жизни, причем, пока кондиционер не заработает, этих трех лет и не жалко. Только часов в пять утра немного поостыла раскаленная за день железяка, бриз задул. Так все, не сговариваясь, на спардек, на прогулочную палубу выскочили освежаться. Нашли закуток, в который ароматы из баранника почти не долетали, пару скамеек передвинули, чаю замесили. Тут и светать стало. Посидели, огляделись вокруг. Справа солнце из пустыни встает, огромное, круглое, красное, минаретами утыканное. Слева – кусок залива, сине-темный, подернутый пенной глазурью, горы какие-то сквозь дымку пробиваются. Красота!