Сказки Индийского океана
Шрифт:
– С нами милость Аллаха, – сказал Хасан.
Ночью Хасан ушел в сторону ливанской границы, а через пять дней вернулся в родную деревню. Староста Али загнал в свою кошару двадцать длинношерстных ливанских баранов и пригласил Хасана в дом. И снова юная Зара, брезгливо морща хорошенький носик, наливала гостю чай в пиалу, в то время как Али вынул из пояса и разложил перед собой двадцать бумажек по десять фунтов. Хасан, забыв про чай и про Зару, про голод и усталость, с восторгом глядел на деньги.
– Да, – сказал Али, – ты их честно заработал.
– О, почтенный Али! – взмолился Хасан. – Если я сейчас отдам деньги матери, мне придется снова брать у тебя в долг.
– Как раз это я имею в виду, смышленый сын Саида! Это будет справедливо!
– Тогда дай мне еще пятьсот фунтов, и через неделю я верну тебе вдвое больше!…
Прошел год. Сыновья Саида укрепили и расширили дом, купили новую одежду, у них появились свои бараны. И черноглазая Зара, встречая Хасана на пороге, успевала приветливо улыбнуться перед тем, как прикрыть платком лицо.
– Я не хочу больше ходить в Ливан горными тропами. Я хочу поехать туда, не нарушая закон. Посоветуй, как мне сделать это, Али.
Али прищурил глаза и надул щеки.
– Тебе нужен специальный паспорт. Это очень важная бумага, Хасан. А чем ты хочешь заниматься в Ливане?
– Я открою свое дело. Буду продавать баранов в Египет и Саудию. Это очень хороший бизнес, почтенный Али. Дай мне двадцать тысяч фунтов, и через год я верну тебе в два раза больше.
– Хорошо, Хасан. Теперь у твоей семьи есть, чем покрыть долг, если ты не вернешься. Я дам тебе деньги и помогу получить паспорт.
Еще год миновал, и Хасан вернулся. Он вошел в дом старосты в красной шелковой рубашке, которой позавидовал бы даже житель столичного города Дамаска, и протянул Али толстый сверток. Али отправился наверх и долго пересчитывал деньги. Когда он спустился к гостю, Хасан снова полез за пазуху и положил перед хозяином маленькую коробочку, покрытую зеленым бархатом. Бархат приятно шуршал под пальцами. Так же приятно, как деньги.
– Что это, Хасан? – удивился Али.
– Это подарок для Зары, почтеннейший, – смущенно ответил Хасан. – Я купил ей в Бейруте золотые сережки с камнями. И я отложил часть денег на калым. Отдай мне в жены свою младшую дочь, Али, и через два года…
– Замолчи немедленно и не говори, что через два года вернешь ее с пятью детьми, о расторопнейший из предприимчивых! – вскричал Али. – Мой сосед Яссер Мохаммад собирается сватать Зару для своего сына. Он богатый человек и даст очень большой калым!
Хасан расправил плечи и выпятил грудь вперед.
– Скоро я буду богаче, чем Яссер Мохаммад! Я буду богаче, чем ты, славный Али!
И опять Али прикрыл глаза и важно надул щеки, что означало глубокое погружение в истоки человеческой мудрости. Хасан почтительно склонил голову.
– Яссер Мохаммад – богатый человек, –
Про Зару Али ничего не сказал, и Хасан заключил свои тщеславные надежды в прочный кувшин терпения.
– Спасибо тебе, о бескорыстный и благородный Али!
В тот день он задержался в доме Али допоздна, рассказывая о рынках Бейрута, Аззры, Суэца и Аммана. Особенно поразил хозяина рассказ об огромном морском судне, которое Хасан видел в иорданском порту Акаба. Это судно, больше самого большого дома в городе Хомсе и выше самого высокого кедра в округе, было целиком заполнено баранами, которых выгружали на машины четыре дня и четыре ночи.
– Четыре дня и четыре ночи? Сколько же их там было? Наверное, целых десять тысяч баранов, не меньше! – воскликнул Али.
Прежде чем ответить, Хасан выдержал паузу, достойную последующих слов.
– Не десять тысяч, а в десять раз больше – вот сколько их было, почтенный Али! Так сказал мне торговец из Акабы. Он сказал: если этих баранов выстроить в одну линию, голова к хвосту, то такое стадо дотянется до самой Америки, да покарай ее Аллах за наше скудное существование!
– Нет, – усомнился Али, – не может быть на свете столько баранов!
– И я сначала тоже не поверил! Но торговец из Акабы поклялся милостью Всевышнего и бородой своего отца! Сто тысяч баранов! Даже если сложить всех твоих баранов и всех твоих родственников, а также баранов твоих родственников и родственников твоих баранов, все равно и десятой части не получится!
– В чужих краях ты познал не только мудрость науки арифметики, но и искусство плавной речи, Хасан, сын Саида. – Али одобрительно похлопал Хасана по плечу. – Скажи матери, пусть завтра утром наденет красивую одежду и придет ко мне в дом. Мы поговорим о будущем наших детей.
И снова прошли годы. Новый дом Хасана превысил размерами и затмил достатком дом Али. Теперь уже староста, навещая зятя в его редкие визиты в родную деревню, прикладывался губами к плечам Хасана прежде чем плюхнуться на подушки. Зара родила четырех сыновей, и ее когда-то осиная талия успешно соперничала с потучневшими бедрами. Вторая жена Хасана, семнадцатилетняя Алия, ходила на сносях.
Он взял ее около года назад из хорошей семьи в соседней деревне, во время короткого приезда из Эмиратов. С родителями Алии и с Зарой все было обговорено заранее. Зара, как он и ожидал, затею одобрила и похвалила. Но не заметил Хасан, хоть и стоял рядом с Зарой, как на десятую доли секунды в ней все сжалось и обмерло, словно от внезапного хлесткого удара, и уж конечно не слышал, как всю ночь жена безмолвно плакала в подушку на своей половине.