Сказки Лисы
Шрифт:
Я снова спряталась где-то внутри себя. Залезла там под одеяло и сквозь щёлочку наблюдаю за происходящим.
Не надо было...
Не надо было просыпаться этим утром. Ночью было так хорошо... Почему день настолько жесток?
***
Первый день в пути казался мне бесконечным, но по сравнению с этим, тот был просто молнией.
Ужасное утро превратилось в отвратительный день со скоростью самой медленной улитки. Но, полдень всё-таки пришёл, и вместе с ним наступило время привала. Нужно напоить лошадей, отдохнуть,
Мы остановились недалеко от дороги, там, где огибая пышные деревья, бежит неглубокий весёлый ручей.
Я поспешно начала слезать с рыжей лошади опасаясь, что мне начнут помогать, а точнее — боясь, что подойдёт Ариас. Не уверена в том, как именно перенесу его прикосновения. Слезть не успела. Знакомые руки подхватили меня за пояс, насильно оторвали от седла, за которое я держалась, и поставили на землю.
— Не глупи, лисичка, — отчётливо произнёс над ухом мелодичный голос Ариаса. — Упасть и подвернуть ногу — плохая затея. Как переносишь дорогу?
Какой заботливый мерзавец...
— Волнуешься о своей собственности? — саркастично спросила, ожидая, когда меня отпустят. Он не спешит убирать руку.
— Разумеется, моя милашка, — нежно ответил Змей. — Разве ты не знаешь, что бесценна?
Кажется, у меня аллергия на слово «милашка».
— Меня зовут не милашка. И я не твоя.
— А твой запах и моя память говорят об обратном, моя немилашка, — немедленно ответил Ариас и нагло прижался носом к моим волосам, явно вдыхая запах.
Стиснув зубы, промолчала. Он все ещё держит меня. Почему все ещё держит?
— И? — не выдержала и дернулась.
— И? — передразнил и удержал.
— Ты меня выпустишь? Я хочу отойти, — голос предательски дрогнул. К глазам опять подступили слёзы. Не хочу, чтобы он видел их.
— Обязательно. Как только ответишь на вопрос.
— Какой вопрос?!
— Как переносишь дорогу?
Сейчас с ума сойду. Да какая ему разница? Какая. Разница. Теперь?!
Ощущаю как от подступивших чувств скручиваются в узел все органы в груди. Мне трудно дышать.
— Сейчас гораздо хуже, — с трудом ответила. — Пожалуйста, отпусти.
— Печально, печально, — с насмешливой грустинкой ответил мне Змей, и убрал руку. — Уверен, вторая половина пути пройдет лучше.
Я отшатнулась, так и не посмотрев на него, почти бегом удрала в кусты.
Что же ему нужно от меня?!
Может Ариас — это змей, который просто развлекается с испуганным кроликом? Ему нравится пугать...
Сходя с ума от кипящих в голове мыслей и одновременно шарахаясь от Ариаса, как от чумы, я увязалась за Дреем, который наполнял свежей водой свой бурдюк.
— Дрей... Как ты себя чувствуешь?
Ощущаю вину, что со своими печалями совсем забыла про него. С учетом того, что Волк проявлял ко мне знаки внимания, разговаривать с ним несколько неловко. Но я не могу не узнать о его состоянии, это слишком важно.
Окинув меня традиционным совершенно нечитаемым взглядом, Дрей молча пожал плечами, придерживая горлышко сосуда под водой прохладного ручья.
Скрывая неловкость, села рядом, умывая лицо и руки. Вода освежает голову. Мимо на полном ходу носятся зелёные стрекозы. Дрей продолжает молчать. Мысленно сетуя на мужскую немногословность, поняла, что придётся выпытывать.
— Давай так, что ты чувствуешь? Что-то изменилось?
Дернул щекой.
— Дрей, я правда беспокоюсь! Скажи мне хоть что-нибудь. Пожалуйста...
Он бросил на меня серый взгляд и нехотя заговорил.
— Не знаю я, Лиса. Живой, как видишь. Пока чувствую слабость. Но магии...
Он щелкнул пальцами и сделал круг рукой.
— Да, ничего. Магии нет. Это уже неплохо.
— А волчьи... особенности есть?
Дрей опять пожал плечами.
— Не уверен? Нет? — я не успокаивалась, вглядываясь в него, силясь прочитать хоть что-то на невозмутимом лице.
Молчит. Не выдает себя ни одним движением, ни один мускул не дрогнул. Я поняла, что информации не добиться.
— Если сердишься, извини. Просто волнуюсь за тебя... — огорченно отступила, неловко залезая ботинком в воду.
Воин закрыл бурдюк, выпрямился, тяжело вздохнул и уже свирепо посмотрел мне в глаза.
— Женщина... — с рыком сказал он, вложив в слово максимальное количество истинно мужского недоуменного раздражения. — Я не понимаю, почему ты решила, что я должен на тебя сердиться. Ты сделала то, что я попросил. Я — благодарен. Сказал правду: магии нет, чувствую слабость. Всё. Я могу сердиться на кого угодно, на что угодно, но я не сержусь на тебя.
Беспомощно глядя в хмурые серые глаза, я в очередной раз осознала, что женское восприятие мира может быть крайне далеко от реальности.
«Глупая ты, Алиса. Волков твоя внутренняя „Санта-Барбара“ вообще не интересует».
Выдохнула, ткнула носком ботинка камешек.
— Я тут подумала: может волка надо как-то пробудить? — робко заговорила. — Иногда ведь нужно внешнее воздействие. Что может проявить волка? Запах? Добыча? Охота? Битва? Инициация? Хоть что-то, чтобы подтолкнуть.
Мне казалось, что идея простая, поверхностная, что он сейчас усмехнется, но Дрей неожиданно замедлился, замер. Задумался.
— Х-м-м... Не подумал об этом. Может ты права, — он сделал пару широких шагов, явно соображая. — Хорошая идея. Я знаю, что можно попробовать.
Резко повернулся на меня и посмотрел исподлобья.
— Ты сама как, Лиса?
Я поняла, о чем он спрашивает.
— Думаю, что очень глупая, — честно ответила. — Но все нормально, я справлюсь. Правда, — он кивнул, и я поспешно добавила стараясь слезть с неприятной темы. — Ты, главное, почувствуй хоть что-то волчье, Дрей. Я добавлю тебе Силы.