Сказки народов мира
Шрифт:
— Все ли вы здесь? — спросил тогда чабан воронов.
— Все, — ответили вороны. — Только хромоногий старик — еще где-то шатается.
— Значит, это он, — сказал чабан. — Ну и пусть шатается. А ты, мужичок, пока послушай, о чем тебе просить его надо. Мой хромой слуга поведет тебя вон в тот третий замок. Там он захочет осыпать тебя золотом и серебром. Но ты не бери: все это обратится в песок. А попроси ты себе старую ручную мельницу, которая там на столе стоит. Ты увидишь, что это за мельница, когда прикажешь ей:
Мельница, крутись, Столик,В это время из-за леса вылетел старый хромой ворон.
— Где ты был, мой слуга? — спросил его чабан.
— Я следил за тем человеком в лесу, хозяин, чтобы он не заблудился ночью, — ответил хромой.
— Значит, это ты его волов съел? Тогда дай ему сейчас же, что он у тебя попросит.
Только чабан дал этот приказ и взмахнул посохом, тотчас все вороны разлетелись каждый в свою сторону, а старый хромой ворон повел крестьянина в третий замок. Тут хотел он его в благодарность за волов золотом и серебром осыпать; но крестьянин не пожелал ничего брать, кроме старой ручной мельницы, которая посреди стола стояла.
— Да на что она тебе? Ты ведь и обращаться с ней не умеешь, — возражал старый ворон.
— Ну уж умею ли, нет ли, а только ничего другого мне не надо! — уперся крестьянин.
Пришлось в конце концов ворону отдать мужику мельницу. Мужик спрятал ее в пустую сумку и сейчас же ушел, потому что уже совсем рассвело. Но, известное дело, с пустым желудком в дороге невесело. Решил крестьянин подкрепиться.
— Как-никак, — говорит, — а хлеб — славный попутчик. Закусим тем, что мельница пошлет.
Вынул он ее из сумки и приказал:
Мельница, крутись, Столик, появись, Скатерть, расстелись, — Дайте выпить-закусить!И, словно прямо из той мельницы выросши, вытянулся-стол, а на нем расстелилась скатерть и появились кушанья и напитки: пироги, жаркое, фрукты, вино — чего-чего там только не было! И с какой жадностью накинулся он на еду! Хоть на столе всего было много, а скоро ничего не осталось: он все уплел дочиста. Видел это голодный овчар, который неподалеку овец пас. Поклонился он крестьянину и говорит:
— Угостил бы меня, коли уж я здесь.
Что ж, — ответил крестьянин, — бери и ешь. Видишь, тут всего вдоволь.
Наелись они, напились, и все опять попряталось в мёльницу. Овчар и говорит:
— Что это у тебя за мельница?
А крестьянин в ответ:
— Это такая мельницу, что я за нее ничего на свете не взял бы.
— А моя дубинка все-таки лучше, — возразил овчар. — Ты только посмотри.
Обернулся крестьянин и увидел в руке у овчара дубинку такую, что раз человека ударишь — из него и дух вон. Испугался крестьянин, но не показал виду, а только спросил, что это за дубинка такая.
— Это такая дубинка, — ответил овчар, — что ей нужно только приказать, — она сама всех, кого скажешь, поколотит и, что хочешь, тебе принесет. Мне жалко расстаться с ней, да за мельницу я отдам ее тебе. Что ж, согласен меняться?
«Неплохо бы иметь такую дубинку», — подумал крестьянин, обменялся с овчаром, и они разошлись.
Но
— Эй, дружище! — сказал солдат. — Не найдется ли у тебя корки хлеба в сумке? Я бы постарался отслужить тебе.
А крестьянин ему гордо в ответ:
— Хлеба нет ни корки, но найдется кое-что получше. Садись — накормлю, напою досыта.
Вынул он мельницу и проговорил что надо. Тотчас появилось угощенье. Поевши, солдат промолвил:
— Славная у тебя мельница, но моя сабля дороже будет.
— Какая же это сабля? — спросил крестьянин.
— Да вот эта старушка зазубренная, что у меня на боку висит. Только прикажи — сейчас все в куски изрубит. Но с меня уж этих войн и боев довольно. Отдай мне за нее мельницу.
Крестьянин согласился. Но не успели они с солдатом разойтись на три выстрела, как крестьянину досадно стало. «Ну какая мне радость, — подумал он, — если я весь мир порублю, а есть мне нечего будет? И как же я тогда дома от жены уберегусь? Дубинка! Сабелька! Марш за солдатом: убейте его, а мельницу мне притащите!» Дубинка запрыгала то одним, то другим концом по земле, а сабля зазвенела в воздухе. В одно мгновенье очутились они возле солдата, убили его и принесли мельницу крестьянину.
Пошел он дальше. И повстречался ему пушкарь, просит дать ему кусок хлеба: с голоду, мол, помираю, прямо конец приходит. Опять устроил хозяин угощенье. Поблагодарил его пушкарь и говорит:
— А у меня есть кое-что получше твоей мельницы.
— Что ж такое? — спрашивает крестьянин.
— Да треуголка у меня на голове. Коли я поверну ее одним углом вперед и скажу «Дррр!» — тотчас искры посыпятся и ядра так и полетят, словно при пальбе из восьмидесяти орудий. Поверну другим углом вперед — опять посыпятся ядра. Поверну третьим — снова загремят выстрелы. Сколько раз буду поварачивать, столько и будет залпов. И ничто перед моей бомбардировкой не устоит. Но, — говорит, — на эту мельницу я бы ее сменял. Только в благодарность за то, что ты меня так хорошо угостил.
И они обменялись.
Но скоро крестьянин и об этой мене жалеть стал. «В кого же мне стрелять? — подумал он. — Ведь жену с детьми бомбардировать не станешь…» И послал вдогонку за пушкарем дубинку и саблю. Они убили пушкаря и принесли мельницу крестьянину.
Пошел он дальше и встретил какую-то женщину. Она была похожа на тех, которые следуют за войсками, и в самом деле возвращалась из лагеря, близ которого перед тем происходила жаркая битва. Попросила она крестьянина подать ей христа-ради кусок хлеба. Тотчас мельница завертелась, и скоро красотка уже облизывала себе пальчики. А так как под чепцом у нее не совсем пусто было, то стала она хвастать, что так и так, мол, идет она из лагеря, где много солдат побито, но что погибли только те, на кого она своим белым платком махнула, а кому глаза вытерла, те все тотчас ожили.