Сказки о силе

Кастанеда Карлос

Дон Хенаро двигался взад-вперед несколько раз, и дон Хуан смещал мою голову с боку на бок каждый раз, как дон Хенаро перемещался. Результатом их манипуляций было то, что я полностью потерял чувство нормальной перспективы, а без него действия дона Хенаро были не такими пугающими.

Дон Хенаро оставался на ветке долгое время. Дон Хуан выпрямил мою шею и прошептал, что дон Хенаро сейчас спустится. Я услышал повелительный тон в его шепоте. «Поджимай глубже, глубже».

Я был занят быстрым выдохом, когда тело дона Хенаро, казалось, было отпущено какого-то рода тягой. Оно засветилось, стало неясным, качнулось назад и повисло на коленях на секунду. Его ноги, казалось, были такими восковыми, что не могли остаться согнутыми и он упал на землю.

В тот момент, когда он начал свое

падение назад, я тоже испытывал ощущение падения через бесконечное пространство. Все мое тело испытало болезненное и в то же время исключительно приятное внутреннее напряжение. Напряжение такой интенсивности и длительности, что мои ноги не смогли больше поддерживать вес моего тела, и я упал на мягкую землю. Я едва мог двинуть руками, чтобы смягчить свое падение. Я дышал так тяжело, что мягкая земля попала мне в ноздри и заставила их чесаться. Я попытался подняться. Мои мышцы, казалось, потеряли свою силу.

Дон Хуан и дон Хенаро подошли ко мне и остановились. Я слышал их голоса, как если бы они были где-то далеко от меня. И в то же время я чувствовал, как они меня поднимают. Они, должно быть, подняли меня, каждый держа за одну руку и за одну ногу, и короткое расстояние несли. Я в совершенстве осознавал неудобное положение своей шеи и головы, которые буквально свисали и болтались. Мои глаза были открыты. Я мог видеть землю и пучки травы, проходящие подо мной. Наконец, я ощутил схватку холода. Вода попала мне в рот и нос и заставила меня кашлять. Мои руки и ноги отчаянно задвигались. Я начал плыть, но вода была недостаточно глубокой, и оказалось, что я стою в мелкой речке, куда они меня окунули.

Дон Хуан и дон Хенаро глупо смеялись. Дон Хуан закатал свои штаны и подошел ко мне поближе. Он посмотрел мне в глаза и, сказав, что я еще не готов, слегка толкнул меня обратно в воду. Мое тело не оказало никакого сопротивления. Я не хотел окунаться снова, но не было никакого способа передать мое желание моим мышцам, и я упал, откинувшись назад. Холод был даже еще более интенсивным. Я быстро вскочил и вылетел на противоположный берег по ошибке. Дон Хуан и дон Хенаро улюлюкали и свистели, и бросали камни в кусты передо мной, как если бы они загоняли бычка, отбившегося от стада. Я пересек речку обратно и уселся на камень рядом с ними. Дон Хенаро вручил мне мою одежду с меня текла вода, и я не хотел одеваться прямо сразу. Дон Хуан повернулся к дону Хенаро и громким голосом сказал: «бога ради, дай человеку полотенце!» Мне понадобилась пара секунд, чтобы понять абсурдность этого.

Я чувствовал себя очень хорошо. Фактически я был так счастлив, что не хотел даже разговаривать. У меня однако была уверенность, что если я выкажу свою эйфорию, то они окунут меня в воду опять.

Дон Хенаро следил за мной. В его глазах был блеск, как у дикого животного. Они пронизывали меня насквозь

— Прекрасно, — сказал дон Хуан внезапно. — теперь ты собран. Но под эвкалиптами ты индульгировал как сукин сын.

Я хотел истерически рассмеяться. Слова дона Хуана казались мне необычайно забавными, и мне понадобилось чрезвычайное усилие сдерживать себя. А затем какая-то часть меня издала команду. Неконтролируемое раздражение в средней части моего тела заставило меня снять одежду и плюхнуться обратно в воду. Я оставался в реке около пяти минут. Холод восстановил мое чувство трезвости. Когда я вышел, я был опять самим собой.

— Хорошо показано, — сказал дон Хуан, похлопывая меня по плечу.

Они повели меня назад к эвкалиптам. По дороге дон Хуан объяснил, что мой тональ был опасно уязвимым и что несоответствие поступков дона Хенаро, казалось, было для него слишком большим испытанием. Он сказал, что они решили не трогать его больше и возвращаться к дому дона Хенаро. Но тот факт, что я знал, что мне нужно залезть в речку опять, изменил все. Однако он не сказал, что они намереваются делать.

Мы стояли в середине поля на том же самом месте, где мы были раньше. Дон Хуан был справа от меня, а дон Хенаро слева. Оба они стояли с напряженными мышцами в состоянии алертности. Они выдерживали такую напряженность около десяти минут. Я перевел глаза с одного на другого. Я думал, что

дон Хуан даст мне намек относительно того, что делать. Я был прав. В какой-то момент он расслабил свое тело и пнул ногой твердые комочки земли. Не глядя на меня он сказал: «я думаю, нам лучше пойти». Я автоматически решил, что дон Хенаро должно быть имел намерение дать мне еще одну демонстрацию нагваля, но решил не делать этого. Я почувствовал облегчение. Я ждал еще чего-нибудь для полного подтверждения. Дон Хенаро тоже расслабился, а затем оба они сделали шаг вперед. Тогда я понял, что на этом мы все закончили. Но в этот же момент, как я расслабился, дон Хенаро опять издал свой невероятный вопль.

Я начал отчаянно дышать. Я оглянулся: дон Хенаро исчез. Дон Хуан стоял передо мной. Его тело тряслось от смеха. Он повернулся ко мне.

— Я прошу прощения, — сказал он шепотом, — но другого способа нет.

Я хотел спросить насчет дона Хенаро, но почувствовал, что если я не буду продолжать дышать и отжимать вниз свою диафрагму, то я умру. Дон Хуан указал подбородком на какое-то место позади меня. Не сдвигая ног я начал поворачивать голову через левое плечо. Но прежде чем я смог увидеть на что он указывает, дон Хуан прыгнул и остановил меня. Сила его прыжка и скорость с которой он меня схватил, заставили меня потерять равновесие. Когда я падал на спину, у меня было ощущение, что моей испуганной реакцией было схватиться за дона Хуана и следовательно я увлекаю его вместе с собой на землю, но когда я взглянул вверх, впечатление моих осязательных и зрительных чувств оказались в полном несоответствии. Я увидел, что дон Хуан стоит надо мной и смеется в то время как мое тело безошибочно ощущало вес и давление другого тела поверх меня, почти пригвоздившее меня к земле.

Дон Хуан вытянул руку и помог мне подняться. Моим телесным ощущением было то, что он поднимает два тела. Он понимающе улыбнулся и прошептал, что никогда нельзя поворачиваться налево, когда смотришь на нагваль. Он сказал, что нагваль смертельно опасен и что нет необходимости делать риск более опасным, чем он уже есть. Затем он мягко перевернул меня и обратил лицом к огромному эвкалипту. Наверное это было самое старое дерево здесь. Его ствол был почти вдвое толще, чем у любого другого. Он указал глазами на вершину. Дон Хенаро сидел на ветке. Он был лицом ко мне. Я мог видеть его глаза как два огромные зеркала, отражающие свет. Я не хотел смотреть, но дон Хуан настаивал, чтобы я не отводил глаза. Очень повелительным шепотом он приказал мне моргать и не поддаваться испугу или индульгированию.

Я заметил, что если я постоянно моргаю, то глаза дона Хенаро не кажутся такими пугающими. Только тогда, когда я смотрю пристально, взгляд его глаз становится сводящим с ума.

Он сидел на корточках на ветке долгое время. Затем совершенно не двигаясь телом, он спрыгнул на землю и приземлился в том же самом положении на корточках в четырех метрах от меня. Я наблюдал полную последовательность его прыжка и знал, что я воспринял больше, чем мои глаза позволили мне ухватить. Дон Хенаро не прыгнул в действительности. Казалось, что-то толкнуло его сзади и заставило его скользить по параболической кривой. Ветка, на которой он примостился была, пожалуй, метрах в тридцати над землей, а дерево располагалось метрах в 50 от меня. Таким образом его тело должно было описать параболу и приземлиться там, где оно это сделало. Но сила, необходимая, чтобы покрыть такое расстояние, не была продуктом мышц дона Хенаро. Его тело было «сдуто» с ветки на землю. Какой-то момент я мог видеть подошвы его ботинок и зад его тела, описывающий параболу. Затем он мягко приземлился хотя его вес разбил сухие комки почвы и даже поднял немного пыли.

Дон Хуан засмеялся позади меня. Дон Хенаро поднялся, как если бы ничего не случилось, и потянул за рукав моей рубашки, чтобы дать мне знак, что мы уходим.

Никто не говорил до дома дона Хенаро. Я чувствовал в себе собранность и ясность. Пару раз дон Хуан останавливался и осматривал мои глаза, заглядывая в них. Он казался удовлетворенным. Как только мы прибыли, дон Хенаро ушел за дом. Было еще начало дня. Дон Хуан сел на пол около двери и указал место, где сесть мне. Я был утомлен. Я лег и выключился как свет.