Сказки перед сном
Шрифт:
Вдруг увидел кусочек голубого неба, потом пятно малинового цвета. Маленькое пятно становилось больше, расплываясь до горизонта.
Так ярко запылала утренняя заря!
– Чудеса! Чудеса! – затараторила Проня. – Утро стало малиновым!
– Разве оно не всегда такое? – спросил Азар.
– Никогда утреннее небо не бывало розовым! Что-то произошло!
Потом Проня заметила перемены в жеребёнке: стал прежним его окрас! Но он этого не видел, а стоял, зачарованный ярким зрелищем, потому что узнал, что сегодняшним утром небо такое же сказочное, как и вечером.
Чтобы
– Доброе утро, Азар! Прости, отвлеклась и не пожелала тебе доброго утра. Здорово я тебя искупала в утренней росе? Ты не будешь ругать меня?
Азар улыбнулся:
– Спасибо тебе, Проня! Я на тебя не сержусь!
Проня радостно ответила:
– А ты видишь, что ты уже не розовый?
Жеребёнок Азар удивился:
– Шутишь?
– Посмотри на свои ноги и хвостик. Я вижу перед собой гнедого коня. Поздравляю! Выходит, что это ты покрасил восход?
Счастливый Азар прокричал на всю поляну:
– Спасибо, лес! Спасибо, солнце! Спасибо, Проня! Спасибо, Клиш! Всем спасибо! Я рад, что вы меня простили!
Прошёл год. Азар повзрослел. Он остался гнедым. И друзей у него теперь много…
Доныне утренние зори спорят с вечерними, кто из них ярче и красивее…
И зачем спорят?
Несносная ворона
Жила-была городская серая ворона Каркуля, которая ко многому проявляла любопытство и интерес. Меньше всего её интересовали сплетни и драгоценности. Она же не сорока!
Жила не в стае, потому что была залётной, – три месяца прошлого года жила в селе в семье добрых людей: птенцом сломала крыло, выпав из гнезда. Когда крыло срослось, её выпустили на волю. Каркуля прилетела в город.
Так и жила здесь второй год. Семью было рано строить, поэтому птица жила беззаботно.
Взгляд Каркули приковывала к себе красота! Она умела видеть не только явную красоту, но и скрытую от взглядов птиц и людей. То залюбуется причудливой формы облаком в небе, то пылающим закатом, то поиграет цветным пёрышком, упавшим ей под ноги. Подолгу могла фантазировать, что потеряла это перо какая-то волшебная птица, которая непременно станет его искать… Ворона пристраивала пёрышко на своей спине, чтобы хозяйка могла увидеть потерю. Но когда убеждалась, что пёрышко никому не нужно, берегла его, в укромном местечке укладывала спать, часто брала его на прогулку в ближайший парк.
Каркуля часами пропадала в этом небольшом парке, который был замечателен тем, что в нём полностью отсутствовали притягательные для детей аттракционы, но детей здесь всё равно было много: гуляли, играли, знакомились, общались!
В правой части парка сохранились самые простые русские качели. Билеты на них не продавались, вход был свободным. Кто желал, тот и качался! Обычно влюблённые студенческие парочки, встав во весь рост на разные концы длинной доски, раскачивались до предела! На девичий писк или крик собирались случайные зрители. Стояли и просто улыбались, пока влюблённые не убегали на лекции.
Каркуля
Светловолосый парень закшикал на неё, но Каркуля уже вошла во вкус. Она не обращала внимания, что её прогоняют.
– Какая несносная ворона!
– Пусть качается! Какая смелая ворона! – заступилась темноглазая девушка.
С того дня городская ворона не просто созерцала чужое катание, но и сама получала удовольствие. К ней привыкли люди, а она к ним…
В парке для Каркули были любимыми и другие места.
Завтракала, обедала и ужинала ворона вместе с голубями, которые гнездились под золотыми куполами чудного храма, построенного без единого гвоздя ещё в позапрошлом веке. Голубей постоянно подкармливали отдыхающие, щедро разбрасывали корм на площади перед храмом. Каркуля считала, что голуби должны делиться едой с другими птицами.
Поначалу слышала от людей:
– Какая несносная ворона!
Каркуле было непонятно, почему они жадничают. Ей немного нужно было зерна, чтобы просто не умереть.
– Какая несносная ворона! – часто говорили про неё и голуби.
Каркуля делала вид, что говорят не о ней, а о ком-то другом.
Она уже не спрашивала у голубей разрешения, а клевала зерно на равных правах. Считала, что заслужила пищу, так как следила за чистотой площади: собирала брошенные пакеты, кульки, сухие упавшие ветки, уносила их в урны для мусора.
Однажды, когда она подхватила на лету брошенную малышом упаковку от пшена, бабушка крикнула ей вслед:
– Какая несносная ворона!
Каркуля в очередной раз простила замечание в свой адрес. Она не была обидчивой вороной! Она была романтичной!
Добывать пищу Каркуле не нужно, можно было почти весь день посвятить самому интересному: наблюдению и любованию.
Усевшись на самый высокий купол храма, любила поговорить с ветром, если он пел и щекотал её крылья.
– Привет, Сегодняшний Ветер! Ты откуда прилетел? Наверное, с гор? Я чую аромат горного луга…
– Привет, Каркуля! Да, я родился вчера вечером в ущелье над горной речушкой. Пока я дышал горным воздухом и набирался сил, чтобы прилететь сюда, пропитался запахом цветущего шиповника. Решил, что городу не помешают горная свежесть и нежный аромат! Вот и остановился отдышаться в этом уютном парке! Тем более что в этом парке взрослые гуляют с маленькими детьми. Им всем нужен свежий ветер!
– Ты молодец! А Вчерашний Ветер обосновался в другом парке – в нижней части города. Он сказал мне, что там слишком невкусный воздух и цветы поникли от пыли. Он решил помочь парку, а потом только лететь на «дозаправку» в горы. Родился в степи, поэтому принёс запахи полыни и ковыля. Но мне степные ветры тоже очень нравятся!
– В горах гостил как-то Степной Ветер. Мне дедушка мой рассказывал… Но горные ветры невзлюбили его и выдули из ущелья к леднику. Говорят, он прижился среди снега и льда, копит силы, чтобы в середине лета рвануть в пустыню. Хочет побороться с самим Зноем.