Сказки, пословицы, поговорки
Шрифт:
Жила-была кума-Лиса; надоело Лисе на старости самой о себе промышлять, вот и пришла она к Медведю и стала проситься в жилички:
– Впусти меня, Михайло Потапыч, я лиса старая, учёная, места займу немного, не объем, не обопью, разве только после тебя поживлюсь, косточки огложу.
Медведь, не долго думав, согласился.
Перешла Лиса на житьё к Медведю и стала осматривать да обнюхивать, где что у него лежит. Мишенька жил с запасом, сам досыта наедался и Лисоньку хорошо кормил. Вот заприметила она в сенцах на полочке кадочку с мёдом, а Лиса,
– Мишенька, никак, кто-то к нам стучится?
Прислушался Медведь.
– И то, - говорит, - стучат.
– Это, знать, за мной, за старой лекаркой пришли.
– Ну что ж, - сказал Медведь, - иди.
– Ох, куманёк, что-то не хочется вставать!
– Ну, ну, ступай, - понукал Мишка, - я и дверей за тобой не стану запирать.
Лиса заохала, слезла с печи, а как за дверь вышла, откуда и прыть взялась! Вскарабкалась на полку и ну починать кадочку; ела, ела, всю верхушку съела, досыта наелась; закрыла кадочку ветошкой, прикрыла кружком, заложила камешком, всё прибрала, как у Медведя было, и воротилась в избу как ни в чём не бывало.
Медведь её спрашивает:
– Что, кума, далеко ль ходила?
– Близёхонько, куманёк; звали соседки, ребёнок у них захворал.
– Что же, полегчало?
– Полегчало.
– А как зовут ребёнка?
– Верхушечкой, куманёк.
– Не слыхал такого имени, - сказал Медведь.
– И-и, куманёк, мало ли чудных имён на свете живёт!
Медведь уснул, и Лиса уснула.
Понравился Лисе медок, вот и на другую ночку лежит, хвостом об лавку постукивает:
– Мишенька, никак, опять кто-то к нам стучится?
Прислушался Медведь и говорит:
– И то, кума, стучат!
– Это, знать, за мной пришли!
– Ну что же, кумушка, иди, - сказал Медведь.
– Ох, куманёк, что-то не хочется вставать, старые косточки ломать!
– Ну, ну, ступай, - понукал Медведь, - я и дверей за тобой не стану запирать.
Лиса заохала, слезла с печи, поплелась к дверям, а как за дверь выпела, откуда и прыть взялась! Вскарабкалась на полку, добралась до мёду, ела, ела, всю серёдку съела, наевшись досыта, закрыла кадочку тряпочкой, прикрыла кружком, заложила камешком, все, как надо, убрала и вернулась в избу.
А Медведь её спрашивает:
– Далеко ль, кума, ходила?
– Близёхонько, куманёк. Соседи звали, у них ребёнок захворал.
– Что ж, полегчало?
– Полегчало.
– А как зовут ребёнка?
– Серёдочкой, куманёк.
– Не слыхал такого имени, - сказал Медведь.
– И-и, куманёк, мало ли чудных имён на свете живёт!
– отвечала Лиса.
С тем оба и заснули.
Понравился Лисе медок; вот и на третью ночь лежит, хвостиком постукивает да сама Медведя спрашивает:
– Мишенька, никак, опять к нам кто-то стучится?
Послушал Медведь и говорит:
– И то, кума, стучат.
– Это, знать,
– Что же, кума, иди, коли зовут, - сказал Медведь,
– Ох, куманёк, что-то не хочется вставать, старые косточки ломать! Сам видишь - ни одной ночки соснуть не дают!
– Ну, ну, вставай, - понукал Медведь, - я и дверей за тобой не стану запирать.
Лиса заохала, закряхтела, слезла с печи и поплелась к дверям, а как за дверь вышла, откуда и прыть взялась! Вскарабкалась на полку и принялась за кадочку; ела, ела, все последки съела; наевшись досыта, закрыла кадочку тряпочкой, прикрыла кружком, припёрла камешком и всё, как надо быть, убрала. Вернувшись в избу, она залезла на печь и свернулась калачиком.
А Медведь стал Лису спрашивать:
– Далеко ль, кума, ходила?
– Близёхонько, куманёк. Звали соседи ребёнка полечить.
– Что ж, полегчало?
– Полегчало.
– А как зовут ребёнка?
– Последышком, куманёк, Последышком, Потапович!
– Не слыхал такого имени, - сказал Медведь.
– И-и, куманёк, мало ли чудных имён на свете живёт!
Медведь заснул, и Лиса уснула.
Вдолге ли, вкоротке ли, захотелось опять Лисе мёду - ведь Лиса сластёна, - вот и прикинулась она больной: кахи да кахи, покою не даёт Медведю, всю ночь прокашляла.
– Кумушка, - говорит Мишка, - хоть бы чем ни на есть полечилась.
– Ох, куманёк, есть у меня снадобьеце, только бы медку в него подбавить, и всё как есть рукой снимет.
Встал Мишка с полатей и вышел в сени, снял кадку - ан кадка пуста!
– Куда девался мёд?
– заревел Медведь.
– Кума, это твоих рук дело!
Лиса так закашлялась, что и ответа не дала.
– Кума, кто съел мёд?
– Какой мёд?
– Да мой, что в кадочке был!
– Коли твой был, так, значит, ты и съел, - отвечала Лиса.
– Нет, - сказал Медведь, - я его не ел, всё про случай берёг; это, знать, ты, кума, сшалила?
– Ах ты, обидчик этакий! Зазвал меня, бедную сироту, к себе да и хочешь со свету сжить! Нет, друг, не на такую напал! Я, Лиса, мигом виноватого узнаю, разведаю, кто мёд съел.
Вот Медведь обрадовался и говорит:
– Пожалуйста, кумушка, разведай!
– Ну что ж, ляжем против солнца - у кого мёд из живота вытопится, тот его и съел.
Вот легли, солнышко их пригрело. Медведь захрапел, а Лисонька - скорее домой: соскребла последний медок из кадки, вымазала им Медведя, а сама, умыв лапки, ну Мишеньку будить.
– Вставай, вора нашла! Я вора нашла!
– кричит в ухо Медведю Лиса.
– Где?
– заревел Мишка.
– Да вот где, - сказала Лиса и показала Мишке, что у него всё брюхо в меду.
Мишка сел, протёр глаза, провёл лапой по животу - лапа так и льнёт, а Лиса его корит:
– Вот видишь, Михайло Потапович, солнышко-то мёд из тебя вытопило! Вперёд, куманёк, своей вины на другого не сваливай!
Сказав это, Лиска махнула хвостом, только Медведь и видел её.