Сказки Румынии

Сборник

Пошли оба за палицей. Умаялся Стан, пока три версты отмахал. Нагнулся, пощупал палицу. Похолодел от ужаса. Ясно стало Стану: соберись тут все сто его детей – и то, вместе с ним, не сумели бы они даже от земли оторвать змеево оружие.

– Что ж ты медлишь, Стан Сокруши-Скала? Метать палицу будешь ли? – спрашивает змей, а сам от нетерпения хвостом так и елозит.

– Да вот думаю: что за славная палица! Жаль такой палицей тебя жизни лишать. А ведь я лишу! Вот как размахнусь, да как раскручусь – тут тебе и погибель.

– Это всё

пустые разговоры! Бери палицу да показывай, на что способен! – храбрится змей.

– Э, да ты, я погляжу, жизнью совсем не дорожишь! Ладно, швырну я палицу, только давай прежде пир устроим на три дня. По крайней мере, ещё чуток поживёшь, а погибнешь сытым.

До того спокойно говорил Стан, что тревога взяла змея. Ещё не верил он, что Стан его укокошить способен. Но с тревогой ведь как: раз уж закралась в сердце, будет точить да раздуваться.

Вернулись змей со Станом в дом, выбрали из матушкиного погреба всё съестное, притащили на то место, где палица упала, и давай пировать. Ночь наступила да и минула, заря брезжит – а Стан, на мешке со змеихиными припасами сидя, всё на небо поглядывает.

– Что ты там интересного увидал? – спрашивает змей.

– Да вот жду, пока луна закатится.

– Разве она тебе мешает?

– Конечно! Вот как размахнусь, да как раскручусь – палицу прямо на луну заброшу. Пусть уж лучше луна уйдёт с моей дороги.

Поёжился змей. Очень он палицей дорожил, ведь она ему от дедушки досталась. А ну как и впрямь затеряется на луне ценная вещь?

Подумал, подумал змей да и говорит:

– Знаешь что, Стан Сокруши-Скала, – не кидай палицу вовсе. Я за тебя её во второй раз кину, с тем и к матушке моей вернёмся.

– Ещё чего! – горячится Стан. – Непременно кину палицу – пускай только луна зайдёт.

Тут змей принялся Стана уговаривать, да умасливать, да прельщать. Еле-еле уломал – семь мешков монет посулил, только бы Стан не трогал палицы.

Вернулись они домой, змей сразу к матери бросился, зашептал в страхе:

– Матушка, матушка! Что за чудовище в доме нашем! Поверишь ли – насилу отговорил я этого Стана, не то забросил бы он дедушкину палицу прямо на луну!

Испугалась тут и змеиха. И впрямь не каждый день такие смертные попадаются!

Назавтра уже и помину не было о палице, а задала змеиха сыну и Стану новую работу.

– Ступайте за водой, – велит она и тащит двенадцать бурдюков, сшитых из воловьих шкур. – И чтобы до заката управились!

Пошли Стан со змеем к ручью. Стан глазом моргнуть не успел – а змей все двенадцать бурдюков наполнил водой, в дом отнёс, воду в кадушки вылил, а Стану притащил пустые бурдюки.

Что было делать? Стан и пустой-то бурдюк едва поднимал, а ежели водой его наполнить – и вовсе с места не сдвинешь! Но не растерялся Стан. Вынул ножик из-за голенища и давай землю ковырять возле ручья.

– Что это ты затеял, Стан Сокруши-Скала? – спрашивает змей. – Давай воду неси в дом!

– Ещё чего! Буду я напрягаться,

по ложке воду таскать! Я сейчас новое русло для ручья вырою – вода сама к дому побежит!

Змей от изумления пасть разинул – а закрыть позабыл. Стоит, таращится на Стана. Вспомнился змею дедушка, тот самый, который палицу ему в наследство оставил. Любил дедушка возле ручья сиживать; а теперь что же – Стан русло изменит, дедушкину память осквернит, да ещё и дом, пожалуй, затопит.

– Послушай, Стан Сокруши-Скала, давай я за тебя бурдюки отнесу, – предлагает змей.

– Ну уж нет! – говорит Стан, а сам землю ножиком ковыряет.

Принялся тогда змей его умасливать да прельщать. Семь мешков монет посулил – насилу отговорил от страшной затеи: новое русло для ручья рыть. Спрятал Стан свой ножик с большой неохотой, пошёл к дому, а змей за ним двенадцать бурдюков потащил.

На третий день наказала змеиха Стану и сыну дрова заготавливать. До трёх не сосчитал Стан – а змей уж немало деревьев в лесу повалил да обмотал верёвками. Тогда огляделся Стан, вырвал с корнем дикий плющ, отыскал самое толстое и высокое дерево, забрался на верхушку, плющом её обвязал и петлю из плюща набросил на соседнее дерево.

– Эй, Стан Сокруши-Скала, что это ты затеял? – беспокоится змей.

– А сам не сообразишь? – усмехается Стан, новые петли на соседние деревья набрасывая.

– Ты зачем это деревья макушками связываешь? – спрашивает змей.

– Затем, что не привык по одной щепке в сарай таскать; вот сейчас дёрну этот ствол – остальные за ним и потянутся.

– Да неужто ты все эти деревья унесёшь, Стан Сокруши-Скала?

– Конечно! Дома я ещё и не такие пучки носил!

Затрясло змея с головы до кончика хвоста, вся чешуя дыбом поднялась.

– Вот что, Стан Сокруши-Скала, давай лучше я за тебя дров натаскаю, а ты лес наш оставь. За это получишь семь мешков монет!

– Вижу я, славный ты парень, даром что ящер, – отвечает Стан. – Будь по-твоему. Почему приятное не сделать, ежели это усилий не требует?

На том и порешили. Змей натаскал дров, а Стан согласился лес не крушить.

Вот и три дня службы кончились. Назавтра, значит, надо Стана отпускать, да с наградой.

Всю ночь шептались змей и змеиха-матушка. Думали, спит Стан – а он не спал. Глодала Стана тревога: как потащит он домой столько мешков с монетами? Ворочается он в постели и вдруг слышит змеев голос:

– Горе нам, матушка! Давай, пока целы, рассчитаемся с проклятым смертным, да и пусть убирается из наших мест!

– Рассчитаемся, рассчитаемся! – отвечает змеиха. – Да только не денежками! Денежки самим пригодятся.

– Как же так, матушка? Осерчает Стан Сокруши-Скала, ежели не выплатим ему обещанного!

– Не осерчает, ежели ты его нынче порешишь! – шипит змеиха.

– Боязно мне, матушка!

– Не трусь, сынок. Возьми дедушкину палицу, ступай к Стану в каморку да и забей его, спящего!