Сказки скрытней
Шрифт:
Но Олак недолго один был – сбежали вниз остальные. И все видели, как Олака подбрасывали вверх и желали ему добраться до алмазной горы. И пусть неизвестно, что это такое, и никто объяснить не может – все равно звучит здорово.
И во втором овраге катались. А в третьем уже нет: здесь, в последнем овраге, Великаны часто ходят. Это сразу видно: по склонам, в самых удобных местах, протоптаны широченные такие дороги, совсем без травы; никто, ни одно существо таких не оставляет. А еще Великанские Предметы попадаются. Это уж вовсе диво дивное. Олак-то уже видел, а малышам в диковинку. Как попался первый Предмет, они сразу встали как вкопанные, обступили его: рты от удивления раскрыли,
И этот Предмет еще не самый удивительный. Бывают вроде похожие Прозрачные Ветки, но тяжелее, а когда на нее солнце упадет, блестит она, лучами сверкает – засмотришься. А еще встречаются вроде куски ткани, но легкие, шуршащие. Это все Олак сам видел. А взрослые рассказывали о вовсе чудесных Предметах, в какие даже трудно поверить.
Лесной Народ великанские Предметы не берет. Разве что некоторые, от которых польза сразу видна. Зеркала, например. А еще у Сминка в кузнице нож великанский есть: самые твердые сучья, самые крепкие канаты разрезать может. А так, без разбору брать нельзя: еще неизвестно, что получится.
И по дорогам великанским скрытни не ходят. Как начались эти дороги, Прак с Ориком сразу свернули в кусты и велели остальным ждать, пока они вперед не уйдут. Понятное дело: тут уже настоящая разведка началась. Песни и крики стихли, по кустам пробирались осторожно.
Но тишина стояла только до первой поляны. Как вышли на нее, всю усеянную ягодой – весь испуг прошел. Дети сразу кинулись есть. Ягода оказалась сладкая-сладкая! Взрослые не стали торопить: пусть наедятся. Да и много ли съешь? Две, от силы три – больше не захочешь.
Некоторые женщины на первой поляне остались, других Орик повел дальше. За первой поляной открылась вторая, и ягоды на ней – видимо-невидимо. Тут Лана с Олигой собирать начали. А последние вместе с Праком и Ориком перебрались через густые кусты и вышли на третью поляну. Вышли – и ахнули. Мало того что ягоды много, так она еще и здоровенная!
– Это какая-то великанская ягода! – вырвалось у Олака. Первый раз он такую видел!
– А чего удивительного? – тут же отозвалась вредная Прити. – Поляны дальние, великанские, вот и ягода великанская.
Это она здорово сказала, даже обидно, что сам не додумался. Олак с досады стряхнул на языкатую девчонку росу с большого лопуха – пусть мокрая ходит – и пошел за мамой.
Все разошлись вдоль края поляны, чтобы друг дружке не мешать – и вперед. Ягода здесь была не только огромная, но и пахла замечательно – слаще и сильнее, чем та, что росла на родных пригорках. Собирать ее было одно удовольствие, Олак и не заметил, как они наполнили первую корзину. Оттащили ее к опушке, взяли другую. Спустя какое-то время и ее пришлось назад нести. Тут Олак заметил, что от опушки они уже порядком удалились. А еще понял, что начал уставать.
Однако и третью корзину набрали, взяли четвертую. Тут Олак стал думать, а как же они все это богатство назад до дома донесут, если на каждого придется по две корзины, а он и одну поднять не может. Но ничего не придумал.
С четвертой корзиной вышла
– Все, сейчас обратно пойдем. Только давай посидим немного, устала. Да и ты, сынок, наверно, устал – вон как мне помогал! Ляг, полежи. Жаль, пить нечего, роса вся высохла. Ну да ничего, до оврагов дойдем, там напьемся.
Олак и правда устал, только не лежалось ему. Это же Дальние Поляны, когда еще сюда попадешь! А еще маму жалко: видно, что пить ей очень хочется. И еще азарт его разобрал: захотелось побольше ягоды набрать, чтобы с пустой корзиной не возвращаться. В общем, шагнул Олак за деревья и увидел, что растут они не густо, а за ними еще поляна, и ягода на ней есть. Впереди поляна ровная, а слева откос, – похоже на овражек. А в овражке – Олак повел носом, принюхался, – вода есть. Тогда он составил план.
«Значит, так, – размышлял он. – Сначала в овраг, воды набрать. Можно взять мамин платок, намочить хорошенько: он много воды вберет. Да еще в горсти принести. Потом за ягодой. А во что собирать? Да в курточку! Сниму ее, застегну, воротник завяжу – вот и мешок. Раза три схожу – корзину и наполню».
Так и сделал. Взял тихонько мамин платок (мама задремала, сон сморил) и припустил к овражку. Угадал – там и правда ручей оказался. Да не простой, Олак таких еще не видел: из крутого склона торчал вроде как обрубок, но внутри полый, и из него вода тонкой струйкой стекала. Олак поковырял обрубок: что за дерево? Может, дуб? Нет, не похоже. И на орешник не похоже, и на клен – ни на что. «Так это, наверно, Великаны соорудили», – сообразил Олак, и стало ему страшновато. Ну да бояться некогда, маме вода нужна. Намочил платок, набрал полную горсть – и назад. Обратно идти труднее: попробуй-ка с полной горстью воды по склону подняться да через кусты лезть – узнаешь.
Однако донес. Мама еще спала, но только Олак подошел, глаза открыла – услышала.
– На, мама, пей! – и подставил ладошки. И платок мокрый с плеча скинул. И объяснил, что ручей нашел. А про ягоду ничего говорить не стал: удивить хотелось. Мама совсем проснется – а корзина-то полная! Как, откуда? Тут он все и расскажет. А если сейчас сказать – может заругаться и не отпустить.
Как Олак задумал, так все и вышло: мама напилась и опять задремала. А он скинул курточку, завязал – и вперед.
Ягода на большой поляне росла редко, бегать за ней надо было. Тут Олак пригляделся и увидел вот что: посреди поляны рос большущий дуб, а вокруг – кусты бересклета. И вот возле этих кустов ягоды было больше. Направился он туда. И верно: ягода здесь росла гуще, и курточка стала быстро наполняться.
Олак уже почти закончил, последнюю ягоду добирал, когда услышал странный шум: вроде как деревья в лесу падали одно за другим, или камни в реку покатились. Но нет, не так, этот шум был ни на что не похож. Сказано же – странный. И он приближался, быстро приближался! Олак на всякий случай в кустах спрятался. И вовремя: заревело, заурчало совсем рядом, и на поляну, с дальнего ее края, выскочило такое… Нет, Олаку это совсем не с чем было это сравнить! Оно было огромное, как гора, белое, как молоко, блестящее, как река в полдень, оно летело, как рассерженный Носач! И оно пело! Да, теперь Олак понял: то, что он принял за шум, был не шум вовсе, а песня. Только дикая какая-то и очень громкая. И тут у него в голове всплыло когда-то услышанное от взрослых слово: Поющий Дом. Да, вот что это было: Поющий Дом Великанов! Его во всем Народе всего двое или трое видели.