Сказки славянских народов
Шрифт:
Тут игла, что была вколота в игольник, прыгнула на стол, подскочила к золотой нитке, протянула ей ушко, и нитка вделась. Девушка взяла иглу, начала пришивать пуговички к рукавам, да вдруг нечаянно уколола себе большой палец и, бросив иглу на пол, сердито крикнула:.
— Ох, зачем ты меня уколола, скверная игла!
Когда боль прошла, белая девушка успокоилась и сказала:
— Прости меня, иголочка, иди ко мне, будем работать.
Но игла, видно, очень обиделась и не хотела возвращаться к девушке. Тогда девушка
— Пойди, принеси мне эту своевольницу!
Отрезанный нос — прыг на стол, со стола — на пол, схватил иглу и отдал белой девушке. Та взяла иголку левой рукой, а правой приставила нос на прежнее место.
Служанки царской дочери сломя голову кинулись вниз по лестнице, чуть ноги себе не переломали. Прибежали к своей госпоже и стали наперебой ей рассказывать о том, что видели и слышали.
— Невелика хитрость, — сказала царская дочь, — я тоже так могу. Принесите мне полотна на рубашку, иглу, золотые нитки и ножницы.
Когда всё это принесли, она сказала игле:
— Приказываю тебе, иголка, протянуть ушко нитке, пусть нитка вденется. Ну-ка!
Но игла не пошевелилась. Царская дочь топнула ногой.
— Да знаешь ли ты, кто я такая? Если ты сейчас же не послушаешься, я велю позвать кузнеца, и он расплющит тебя молотом на наковальне!
Но игла по-прежнему не трогалась с места. Тогда царская дочь схватила её, бросила на пол и крикнула:
— Ты, гадкая, ржавая игла, сейчас же иди ко мне!
Игла и на этот раз не послушалась её.
Разозлилась царская дочь, схватила ножницы, отрезала себе нос, да как завопит:
— Ой-ой-ой, как больно! Эй, нос, скорее принеси мне иглу, не то я помру от боли!
А нос как упал на пол, так и остался там лежать. Тогда царская дочь сама подняла его, приставила на место и сильно прижала, но как только она отняла руку, нос снова упал на пол.
— Матушки, что же теперь мне делать? — простонала царская дочь и забралась в постель под одеяло.
Вернулся домой воеводич, увидел, что у его жены нет носа, и рассердился:
— Не могу я жить с безносой женой! Отправьте её обратно, а мне приведите другую царевну. У неё по крайней мере есть нос, хоть и длинный.
Привели ему длинноносую царевну. Сыграли свадьбу, и зажил воеводич со своей новой женой.
Длинноносая царевна на другой же день послала служанок посмотреть, что делает запертая на чердаке девушка. Служанки поглядели в замочную скважину и увидели — белая девушка возле печи стоит.
— Зажгись, печь! — вдруг приказала она. В печи тотчас же запылал огонь.
Девушка повернулась к квашне, полной белой муки.
— Просейся, мука!
Мука сама насыпалась в сито и просеялась.
— Замесись, тесто! — велела девушка.
Тесто замесилось и стало быстро подходить. Тут девушка расплела свои длинные косы и вымела ими горящие
— Налейся, масло! — обернулась девушка к бутылке с маслом. Бутылка соскочила с полки, и масло полилось на сковороду. Как только масло зашипело, белая девушка опустила в него руки, а когда подняла их, то на сковороде оказались две большие рыбы и стали жариться.
Служанки мигом сбежали вниз к длинноносой царевне и рассказали ей всё, что видели.
— Эка важность! — молвила царевна. — Я тоже так могу.
Вот она велела служанкам хорошенько растопить печь и сунула туда голову, чтоб косами вымести жар. Косы вспыхнули, да и сгорели. И стала длинноносая царевна похожа на опалённого поросёнка.
— Налейте масло на сковороду! — сказала она.
Когда масло закипело, царевна опустила в него руки и завизжала от боли:
— Ой, матушки, я руки себе обожгла!
А рыб на сковороде нет как нет.
Тут в горницу вошёл воеводич и спросил:
— Что тут у вас творится?
Увидел жену, покачал головой и сказал:
— Не могу я жить с палёной женой. Уведите её во дворец к отцу.
Долго ли, коротко ли — пришла пора воеводичу на войну идти. Все его воины шли весёлые. Знали они, что скоро победят врагов и вернутся домой к своим жёнам и детям. Копья их на солнце поблёскивают, сабли позвякивают, кони ржут. Один лишь воеводич ехал задумчивый и невесёлый.
Под вечер войско расположилось на ночлег в чистом поле. Воины разбили шатры, костры разожгли, поужинали и стали плясать. Один лишь воеводич за столом остался. Сидит, подперев голову рукой, и кручинится. Вдруг две баклаги стукнулись друг о дружку и тихонько заговорили между собой:
— Кто наполнил тебя сегодня утром?
— Девушка, что из извести сделана. А тебя?
— И меня тоже. Стоит воеводичу хлебнуть моего вина, у него на сердце тотчас повеселеет.
— А стоит ему хлебнуть моего, как сердце у него станет львиным, — добавила вторая баклага.
Воеводич тут же позвал своего помощника и спросил, какая это девушка из извести сделана.
— Разве ты не знаешь? — удивился помощник. — Та самая, которая заперта в каморке у тебя на чердаке.
— Вот оно что! — сказал воеводич и глотнул из первой баклаги. На сердце у него тотчас же повеселело. Отпил он из второй — и сердце его стало львиным. А вы, разумеется, сами знаете, что никто не может победить человека, у которого в груди бьётся львиное сердце.
Одолел воеводич врагов в первой же битве и повернул своё войско обратно. Вернувшись домой, он взбежал по лестнице на чердак, отпер дверь каморки, в которой сидела Извёсточка, и крикнул: