Сказки женской Души

Стукова Наталья

Фей сосредоточенно вырывался, пытаясь сохранить остатки достоинства.

– Вы дикая, невежественная птица, ничего не понимающая в науке! – пыхтел он.

– Да-да, вполне возможно, – соглашалась Сова. – Зато я понимаю, что ты способен причинить вред моей единственной подруге! А за нее, – и птица развернула трепыхающегося Мастера к себе лицом, сосредоточенно разглядывая его то одним, то другим глазом, – за нее я … много чего могу сделать, – вкрадчиво произнесла она, и по спине Тармаля прошел непрошенный холодок.

– Хорошо-хорошо! –

поспешно согласился он, осознав, наконец, всю опасность ситуации. – Отпустите меня, глубокоуважаемая, и я обещаю, что больше никогда не буду ничего предлагать Вашей подруге.

– Вот и ладушки, – угрожающе ответила собеседница, слегка ослабляя хватку. Фей предпринял еще одну безуспешную попытку освободиться. – И куда же мы собрались? – Сова явно наслаждалась ситуацией.

– Как – куда? Вы же сами сказали убираться… – обиженно произнес Мастер.

– Ну, ты-то можешь убираться, а вот книжечку-то оставь, – ласково произнесла Ворчунья. – Девочка ее очень хотела, вот я и отдам ей при случае!

– Что значит – оставить? – вскинулся фей. – Это … это – грабеж! Это форменное беззаконие!

– Да ладно, держи! – и Сова покачала перед носом Мастера мешочком со Звездной Пыльцой. – На крайний случай берегла, – и она разжала когти, одновременно перехватывая у перепуганного Тармаля расшитый футляр. – Но смотри – если я узнаю, что ты в наш лес прилетал воду мутить…

– Понял-понял! Улетаю! Обещаю больше не досаждать своими визитами! – и Фей, торопливо откланявшись, буквально растворился в воздухе.

– У меня целее будет, – проворчала Сова, забираясь в дупло с намерением припрятать опасный трактат подальше.

Когда довольная Фея-Умница вернулась обратно, Ворчунья делала вид, что спит.

– Вставай, соня! – тормошила ее Фея. – Я все сделала, как мы договорились! Пыльцу высыпала, слова сказала. И представляешь – я могу улетать из леса! Я уже пробовала! – ликовала она.

– Поэтому так долго? А то я уже переволновалась вся, – проворчала птица, глядя сквозь листву на солнце, уже клонившееся к закату.

– Волновалась она! А сама дрыхнешь без задних лап! – веселилась Умница.

– То ли я тебя плохо знаю! Так я и думала, что ты сначала полетишь проверять, как далеко теперь можешь забраться, – усмехнулась Сова.

– Ну да… прости, если заставила тебя переживать! – и Фея, по своему обычаю, обняв Ворчунью за шею, чмокнула ее в жесткий клюв. – Слушай, а где Мастер Тармаль? – встревоженно оглядывалась она вокруг.

– Думаю, на полдорге к дому, – захихикала птица. – Мы с ним тут поговорили … душевненько. Обещал больше тебе не показываться.

– Знаешь, я тебе хотела спасибо сказать, – серьезно произнесла Фея. – На меня как будто наваждение нашло, когда он тут со своим трактатом появился… Я про все на свете забыла, так захотелось эту книгу заполучить! – призналась она.

– Думаю, тут без какой-то вашей фейской магии не обошлось, – так же серьезно ответила Ворчунья. – Я видела, что

ты сама не своя, а на меня его ухищрения не подействовали.

– Вот как здорово, что ты рядом оказалась, а то я не знаю, чем бы дело кончилось! А знаешь, я тут узнала на днях, что в Сверкающих Горах живет великая наставница. Ее зовут Агапия, и она набирает учеников… Вот бы к ней попасть… – мечтательно протянула Умница.

– Мало тебе твоих знаний? – всплеснула крыльями Сова. – Сколько еще учиться собираешься?

– Так это же потрясающе интересно! – воскликнула Фея. – На свете так много всего, чего я не знаю, а так хочу узнать! Как ты не понимаешь!

– Да понимаю я! И с Агашей мы в детстве на соседних деревьях росли…

– Ой, Ворчунья, ты просто кладезь пользы! А давай ты ей весточку передашь, и она меня к себе в учение возьмет, а?

– Да весточку-то нетрудно передать. Только она учеников просто так не берет, вот в чем дело. Ей взамен науки нужно что-то такое, уникальное и замечательное отдать, чего на свете белом нечасто встречается. А она потом это изучает, и дальше свои знания передает.

– Ой, а что у меня такого есть редкого и замечательного? – огорчилась Умница. – Боюсь, никогда мне к ней, в таком случае, не попасть…

– Вот если бы у тебя какая-нибудь штука была, которую она давно ищет… Хоть желудь с Вечного Дуба, что ли… Я слышала, что она уже много лет его хочет заполучить, – вслух думала птица.

– Желудь с Вечного Дуба? Так он же почти засох, и уже лет сто никаких желудей не дает! – Фея испытывала неподдельное огорчение.

– Вот и я про то же… Я знаю, что у Агаши мечта есть эти дубы возродить. Они почему-то не только в нашем лесу засыхать стали, а повсюду, где раньше росли. Только поздненько она этим озаботилась – желудей от Вечных Дубов давным-давно никто не видывал.

– Знаешь, – задумчиво произнесла Умница, – у меня дядя – Смотритель нашего Дуба. Может, он что знает? Вот что, слетаю-ка я к нему в гости. Он уже, наверное, соскучился! – и Фея сорвалась с места.

– Так далеко же! Горе мое! Хоть в дорогу бы как следует собралась! – причитала Сова.

– Не беспокойся! Я у друзей останавливаться буду! – донеслось издалека. – Пока! Не скучай тут без меня!

– Да уж, «не скучай»! Когда мне скучать, я за тебя переживать буду, глупое создание! – проворчала птица.

…Дни шли за днями. Ворчунья с надеждой всматривалась в небо, и прислушивалась к окружающим звукам, в надежде увидеть тонкий крылатый силуэт, или услышать трепетание крыльев подруги.

– А что у меня есть! – раздалось однажды ранним утром над самым ухом Совы, совсем недавно задремавшей в своем дупле.

– Умница! Ну, наконец-то! Я уже извелась вся! – воскликнула Ворчунья, стряхивая остатки сна.

– А что у меня есть! – пела Фея, танцуя над полом птичьего жилища, – что есть!

– Рассказывай, не томи! Неужто желудь нашла? – не веряще поинтересовалась птица.