Сказки
Шрифт:
– Чего это ты так рано бегаешь тут по полю?
– Гуляю, – говорит ёж.
– Гуляешь? – засмеялся заяц. – Мне думается, что ты мог бы применить свои ноги для какого-нибудь более полезного дела.
Этот ответ сильно раздосадовал ежа: он мог бы всё перенести, но о своих ногах он не позволял ничего говорить, – уж очень они были у него кривые.
– Ты, видно, воображаешь, – сказал ёж зайцу, – что своими ногами
– Я думаю, – ответил заяц.
– Это надо ещё проверить, – сказал ёж. – Я готов биться об заклад, что если мы с тобой побежим взапуски, я прибегу первым.
– Да это прямо смешно – ты-то, со своими кривыми ногами? – сказал заяц. – Ну, что ж, если у тебя такая большая охота, я, пожалуй, согласен. А на что мы будем спорить?
– На один золотой луидор и на бутылку водки, – говорит ёж.
– Идёт! – ответил заяц. – Ну, тогда уж давай начнём сейчас.
– Нет, зачем нам так торопиться, я не согласен, – говорит ёж, – ведь я ещё ничего не ел и не пил. Сперва пойду домой и немного позавтракаю, а через полчаса вернусь на это же самое место.
Заяц согласился, и ёж направился домой. По пути ёж подумал про себя: «Заяц надеется на свои длинные ноги, но я-то его перехитрю. Хотя он и знатный господин, да глупый, он наверняка проиграет».
Пришёл ёж домой и говорит своей жене:
– Жена, скорее одевайся, придётся тебе идти вместе со мной на поле.
– А что такое случилось? – спрашивает она.
– Да вот поспорили мы с зайцем на один золотой луидор и на бутылку водки: хочу бежать я с ним взапуски, и ты должна быть при этом.
– Ах, боже ты мой! – стала кричать на него жена. – Да ты что, одурел в самом деле. Да в своём ли ты уме? Как можешь ты бежать с зайцем взапуски?
– Да ты уж, жена, лучше помолчи, – говорит ей ёж, – это дело моё. В мужские дела ты не вмешивайся. Ступай оденься и пойдём вместе со мной.
Что тут было ей делать? Хочешь не хочешь, а пришлось ей идти вслед за мужем.
Идут они вдвоём по дороге в поле, и говорит ёж жене:
– А теперь внимательно выслушай, что я тебе скажу. Видишь, вон по тому большому полю мы и побежим с зайцем взапуски. Заяц будет бежать по одной борозде, а я по другой, а бежать мы начнём с горы. А твоё дело – только стоять здесь, внизу, на борозде. Когда заяц пробежит по своей борозде, ты и крикнешь ему навстречу: «А я уже здесь!»
С тем и добрались они на поле. Указал ёж жене место, где ей надо стоять, а сам отправился повыше. Когда он пришёл, заяц был уже на месте.
– Давай, что ли, начинать? – говорит заяц.
– Ладно, – отвечает ёж, – начнём.
И стал каждый на свою борозду. Начал заяц считать: «Ну, раз, два, три», и помчался, как вихрь, вниз по полю. А ёж пробежал примерно шага три, забрался затем в борозду и уселся себе там преспокойно.
Добежал заяц до конца поля, а ежиха и кричит ему навстречу:
– А я уже здесь!
Заяц остановился и был немало удивлён: он подумал, что это кричит, конечно, сам ёж, – а известно, что ежиха выглядит точно так же, как и ёж. Но заяц подумал: «Тут что-то неладно» и крикнул:
– Давай
И кинулся он вихрем, прижав уши, по борозде, а ежиха осталась преспокойно на своём месте. Добежал заяц до конца поля, а ёж кричит ему навстречу:
– А я уже здесь!
Разозлился заяц и крикнул:
– Давай бежать ещё раз назад!
– Как хочешь, – ответил ёж, – мне-то всё равно, сколько тебе будет угодно.
Так бегал заяц ещё семьдесят три раза, а ёж всё приходил первым. Всякий раз, когда заяц прибегал на край поля, ёж или ежиха говорили:
– А я уже здесь!
Но на семьдесят четвёртый раз не добежал заяц до конца: упал на передние ноги, пошла у него кровь горлом, и не мог он двинуться дальше.
Взял ёж выигранные им золотой луидор и бутылку водки, вызвал свою жену из борозды, и они пошли вместе домой, оба друг другом вполне довольные. Если они не умерли, то живут они ещё и сейчас.
Вот как оно вышло, что простой полевой ёж обогнал зайца, и с той поры уже ни один заяц не решался больше бегать с ежом взапуски.
А сказки этой поученье такое: во-первых, никто, каким бы знатным он себя ни почитал, не должен себе позволять глумиться над простым человеком – хотя бы даже и над ежом. Во-вторых, даётся совет такой: если надумает кто жениться, то пускай тот берёт себе жену из того же круга, что и сам, и пусть будет она на него самого похожа. Вот, скажем, если ты ёж, то и бери себе в жёны ежиху, и так дальше.
188. Веретёнце, челнок и иголка
Жила-была девушка; отец и мать у неё умерли, когда она была ещё совсем маленьким ребёнком. А на краю деревни жила в избушке её крёстная мать; она зарабатывала себе на хлеб тем, что пряла, ткала и шила. Старуха приняла к себе в дом сироту, научила её работать и воспитала в скромности и послушании. Когда девушке исполнилось пятнадцать лет, старуха заболела; она подозвала к постели девушку и говорит:
– Милая моя дочка, я чувствую, что близок мой конец. Я оставляю тебе эту избушку, – будет тебе где от ветра и непогоды укрыться; да ещё веретёнце, челнок и иголку, – вот и сможешь ты себе всегда на хлеб заработать.
Она возложила руки на голову дочери, благословила её и сказала:
– Помни в сердце своём всегда о боге, и будет тебе хорошо.
Затем она закрыла глаза и умерла. Когда её хоронили, девушка шла за гробом, горько плача, и воздала ей последний долг.
Стала девушка с той поры жить одна-одинёшенька в маленькой избушке; к работе она была прилежна: пряла, ткала и шила; и во всём, что она делала, было благословение доброй старухи. И было так, что лён у неё в каморке никогда не переводился, а становилось его всё больше; если соткёт она кусок полотна, или ковёр сделает, или рубашку сошьёт, то тотчас находится и покупатель, плативший ей щедро, и она никогда не испытывала нужды и могла ещё кое-чем с другими людьми поделиться.