Сказки

Миркина Зинаида А.

– Свободны? Свободны?!
– Вещи выглядывали из своих неживых оболочек и вдруг начинали смеяться и петь.

Вот так и получалась красота. А Фея тут ни при чем. Она просто была тихой и внимательной. Вот и все. Все получалось само. Иногда прямо на глазах у детей. Она только разведет руками, и - вдруг!..
– чего-чего не выходило, когда свободные вещи начинали ликовать! И вот тогда-то к ней слетались дети, отовсюду, как пчелы на цветущие кусты.

Дело в том, что все дети рождаются с крылышками, и все они - чуть-чуть волшебники и феи. Не совсем, а только чуть-чуть, потому что они еще очень

маленькие. Но они знают, что стоит им немножко подрасти - и такое будет! Вот они и играют в это "будет", воображая,

что оно уже есть, торопят его изо всех сил, и так хлопают своими маленькими крылышками!

Да, все дети рождаются с крылышками, но не у всех они вырастают. Вот только бы помочь детям вырастить крылья! Это оказывается так трудно! И удавалось редко, очень редко. А казалось бы - чего проще?..

**********

– Так все-таки, скажи мне, пожалуйста, кто ты на самом деле? Фея или Марта?

Это спросила девочка Люся по фамилии Лисичка. Она любила Фею больше всего на свете и мечтала стать феей, когда вырастет. Только феей - и больше никем. А вот сейчас в голосе ее была тревога...

– Так кто ты на самом деле?

– А ты сама как думаешь?

– Я думаю, конечно, фея. Но .папа с мамой говорят, что никаких фей нет, и ты просто Марта.

– Вот как... просто Марта...

– Да, - продолжала Люся, - просто Марта, потому что никаких фей нет. Но я же не могу переверить. Марта вскинула на нее глаза.

– Как ты сказала, моя девочка?

– Переверить.

– Значит, ты веришь, что феи есть?

– Конечно. И ты - фея, а не Марта.

– А разве не может быть феи Марты? Кто сказал, что у фей нет имен?

– Имен?
– Люся задумалась.
– Имя... у феи?.. Так просто по имени?

– Ну конечно, вот так просто.

– А по-моему, это ты понарошке - Марта, а по правде - фея. Марта звонко засмеялась. Сейчас нельзя было понять, кто из них девочка. Платье, рост, седые волосы - все это могло быть понарошке. А по правде...
– девочка. И вдруг смех ее оборвался.

Они были с Люсей в лесу, в огромном прекрасном лесу, который вырос на том месте, где когда-то был пустырь... Когда это было? Фея вспоминала и уходила куда-то все дальше и все глубже. Она, кажется, совсем забыла про девочку и говорила только с деревьями, которые узнали ее своим тайным, непонятным нам знанием и что-то шелестели ей, шелестели... А она - понимала их.

– Как ты думаешь, а откуда взялся этот лес?
– вдруг спросила она девочку.

– Из семян. Мне папа сказал.

– А семена откуда?

– Из леса.

– А лес?

И тут они обе остановились и посмотрели друг дружке в глаза. Глаза девочки совсем застыли, расширились и, кажется, потеряли дно.

– Не знаю, - тихо ответила она.

– Вот и хорошо, что не знаешь. Знаешь, что не знаешь. Это хорошо.

– А что тут хорошего?

– Девочка моя, те, кто знают, что не знают, подходят к берегу тайны. Разве ты не слышишь, как шелестит тайна? Ну и что ж, что это - листья... Это - Тайна. Не бойся ее. Она не чужая, не страшная. Это наша родная Тайна. Она так же шелестит у тебя в сердце, как в этом лесу. Прислушайся к своему сердцу.

– Да, да, - сказала девочка.
– Я слышу.

–

Слишком быстро ты ответила. Прислушиваться надо долго. Ох, как долго!.. Этого ты еще не умеешь.

– А ты можешь научить меня?

– Научить?..
– Фея задумалась.
– Я больше всего на свете хотела бы этого. Но я не могу научить тебя.

– Не можешь?! Не можешь?!
– девочка вдруг ужасно встревожилась.
– Вот и мама говорит, что ты не научишь меня, как стать феей. Так может быть, фей никаких нет?!

Как она волновалась! Как она хотела, чтобы Марта опровергла ее. Но Марта молчала. Стояла перед ней. И - молчала.

**********

Сколько лет она не была в этом издательстве? На что она надеется? Зачем пошла опять? И насколько труднее стало подыматься по лестнице, Боже мой! Она никак не предполагала, что сегодня испортится лифт. Правда, всего лишь четвертый этаж, но ей и это уже не под силу. И она уже совсем не может мыть полы... совсем не может. А кроме того.., кроме того... может быть, все-таки кто-нибудь когда-нибудь прочтет? Или на это уже совсем-совсем нельзя надеяться?..

И вот она стоит со своей хозяйственной сумкой, кажется, все с той же, только теперь уже совсем истрепанной, и листки торчат изо всех дыр, вот-вот выпадут... Это - "Заметки Феи", "Опыт Чуда" и огромная папка "На берегу Тайны". Господи, как колотится ее старое сердце! Нет, теперь уже не от волнения. Ему просто стало уж слишком неудобно в этой груди, наверно так же, как ей - в этом издательстве. Еще мгновение и выбегут вон - она из комнаты, сердце - из груди.

Но они берут себя в руки. И она, и ее сердце. Ее слабые глаза уже плохо различают, кто это там у окна в самой глубине комнаты... Почему ей хочется подойти именно к этому столу? Какая элегантная девушка сидит за ним! Низко склонила голову. Что-то пишет. И- не поднимая головы: "Слушаю вас".

– Я хотела предложить вас рукописи.

– Какие?

– "Заметки феи", "Опыт Чуда"...

– О, нет, нет, нет! Этого с нас хватит. Не тот век...

Голова девушки поднялась. Глаза их встретились.

– Лю-ся...

– Тетя Марта!..

На какое-то одно мгновение глаза девушки стали теми, давними, так пронзительно любимыми. "Девочка моя!"

Но мгновение прошло. Перед Мартой сидела совершенно чужая молоденькая женщина с холодным, почти жестоким взглядом.

– Я ничего не могу сделать для вас, тетя Марта. Здесь все нелицеприятно, и на знакомства рассчитывать нельзя. Я ничего, совсем ничего не могу для вас сделать.

– Я... Я и не рассчитывала на знакомство. Я... я совсем не знала, что это ты. Извини за эту неловкость. Я, право, не виновата...

И вдруг случилось совсем уж непредвиденное и совсем неприличное. Она стала хватать ртом воздух, как рыба на песке, схватилась руками за стол, сумка с шумом шлепнулась об пол, а вслед за сумкой и она сама вдруг очутилась на полу. Сотрудники забегали. Кто-то принес валидол, кто-то нитроглицерин. Но все-таки не справились. Пришлось вызывать скорую помощь. Тогда она внезапно открыла глаза попыталась сказать что-то, но не смогла. И - смирилась. И тут вдруг неожиданно подбежала какая-то девушка, не из сотрудников и не из медперсонала. Кажется, она тоже пришла с рукописями и ждала своей очереди.