Сказки

Колин Вл.

Понял старик, что довольно он пожил на свете и как-то вечером созвал сыновей у своей постели.

— Дети мои, — начал он, — я прожил девяносто лет. Хватит с меня! Вот почему я решил лечь и больше не вставать. Но, прежде, чем закрыть навсегда глаза, мне хочется каждому из вас оставить что-нибудь на память, чтобы было чем меня помянуть.

Напрасно плакали и причитали сыновья. Старик спокойно слушал их жалобы и, наконец, сказал, обращаясь к старшему:

— Сын мой! Тебе, моему первенцу, я завещаю всю свою домашнюю утварь. Ее немного, и она не очень-то новая, но

и это лучше, чем ничего. Захочешь жениться — она тебе на первых порах послужит.

Обнял отца старший сын, поблагодарил и отошел в сторону.

— Тебе, моему второму сыну, я оставляю всю одежду, которая у меня еще осталась. Хотя ее и немного, и хотя она и очень поношена, ты, может быть, что-нибудь да выберешь…

Поцеловал его средний сын, и отошел в сторону.

— Тебе, моему младшему сыну… — начал старик и остановился. Что мог он оставить младшему сыну, когда все уже было поделено между двумя старшими?

— Ничего, отец, — промолвил, рыдая, младший. Он понял смущение старика. — Ничего! Был бы ты здоров!

Подумал старик, подумал, — не хотелось ему оставлять сына без наследства. Хотя бы что-нибудь… К тому же младший был его любимец, самый трудолюбивый из троих. И вдруг лицо старика просветлело:

— Нашел! Тебе, моему младшему, я завещаю свои ножницы и иголку. Береги их, как я их берег, и знай, что в руках работящего человека этот дар более ценен, чем то, что я оставил твоим братьям.

Заплакал младший, поцеловал отца, — не успел он отойти от постели, как старик навеки закрыл глаза.

Поплакали — погоревали братья, устроили ему похороны и поминки честь-честью, и каждый взял свою долю наследства. Вот старший брат и говорит:

— Трудно нам придется всем вместе! Лучше разделиться! Я, например, переберусь к моему богатею. Ты, брат, ступай в хедер, а самый младший… самый младший…

— Не заботьтесь обо мне, я как-нибудь выпутаюсь, — сказал младший.

— Ну и выпутывайся, — сказали братья, и пошли, каждый с узелком за спиной. Остался младший один в опустевшем доме. Поглядел он на голые стены, оглядел двор. Чего ему в пустой лачуге оставаться? Вколол он иглу в рубаху, положил ножницы в карман и пошел, куда глаза глядят. Шел он день, шел два, шел девяносто девять, а на сотый пришел он в большой город к королевскому дворцу. Разгуливает это он под дворцовыми окнами и кричит во все горло:

— Мастер! Мастер портной!

А король в тот день не в духе проснулся, — с вечера поссорился с королевой. Накричал он на своих советников и теперь сидел хмурый, угрюмый и думал, на ком бы гнев сорвать. Сидит он на золотом троне, думает и вдруг слышит, кричит кто-то под окном.

— Кто там кричит? — недовольно спросил король. — Кто осмелился у меня под окном кричать?!

— Портной, ваше величество…

Покраснел тут король от злости, задышал тяжело, ногами затопал, — даже ордена у советников на груди звякнули.

— Что-о? Портной? Чего он кричит? Чем он лучше тех двухсот портных, которые на меня шьют и молчат?

— Не можем знать, ваше величество!.. — дрожат советники. — И чего только он кричит? Пропали наши головушки! — с тоской

шепчут они друг другу.

Но король не услышал своим высочайшим ухом испуганного шепота своих вельмож, а приказал громовым голосом:

— Привести мне его сюда, живого или мертвого! Я его научу кричать!..

Что тут поднялось во дворце! Можно было подумать, что все королевское войско готовится выступать. И все из-за какого-то портняжки, который, ничего не подозревая, продолжал кричать под окнами дворца:

— Мастер портной! Кому шить, чинить, переделывать, перелицовывать?

Открылись дворцовые ворота, и закованные в сталь ратники высыпали толпой, подбодряя друг друга:

— Держи его, лови!

— Лови его, держи!

— Кабы только он не сбежал!

«Кого это они ищут?» — подумал портной и стал оглядываться.

Но тут его схватили, скрутили, с торжеством поволокли во дворец и бросили на каменные плиты тронного зала. И все это так быстро, что портной даже не успел сообразить, что с ним произошло.

— Чего ты кричишь, негодник? — спросил его король. — Хочешь показать, что ты великий мастер? А вот я тебя испытаю! Чтобы мне до завтрашнего утра сшить стальную одежду, которую ни стрела не пробивает, ни копье не пронзает. И не вздумай его из колец делать, как кольчугу. Мне надо одежду из стали литой, но чтобы была она такой, как сейчас на мне. Сошьешь, — я тебя своим придворным портным сделаю. А не сошьешь — мой палач укоротит тебя на голову. Такова моя королевская воля!

Не успел портной прийти в себя, как его опять схватили, подняли и в выходу поволокли.

— Да не забудь карманы! — крикнул ему вслед король. — Я люблю, чтобы было много карманов!..

Втолкнули портного в комнату, полную стальных листов, дверь закрыли и ключ повернули. Остался портной один. Сидит, думает, как из беды выпутаться, в которую он нежданно-негаданно попал.

«И надо же мне было под окнами этого сумасшедшего кричать! Уж лучше бы я на базарной площади кричал! А так, вот оно как обернулось», — грустно размышлял бедный портной, а часы уходили один за другим. В комнате, загроможденной стальными листами, становилось все темнее. Голодный, усталый портной зевнул и заснул крепким сном.

Как только он заснул, ножницы выскочили у него из кармана, и давай кроить, как сукно, стальные листы. И не резали их, как попало, а так кроили, чтобы вышли и рукава, и спина, и грудь — точь-в-точь, как тот камзол, что на короле был, и брюки чтобы вышли. Одним словом все, чтобы по заказу сделано было.

Поработали ножницы, поработали и, раскроив стальные листы, шмыгнули в карман портного. Тогда выскочила у него из рубахи иголка и давай стальные куски сшивать. Мелькает игла, торопится. Остановилась, когда стальная одежда короля была готова. И вышли камзол и брюки вовсе не твердыми, негнущимися, а, наоборот, мягкими, будто суконными, да с множеством карманов, и больших, и маленьких, и средних, как хотелось королю.