Сказки
Шрифт:
Тут же высунулась из воды здоровенная клешня, потом другая, а затем и голова с выпученными глазами появилась.
— Зачем пожаловал, братец? — проскрежетал хорошо знакомый голос.
— Мне самому ничего не надо. Чего мне ещё желать? А вот у моей супруги больной желудок, и он не принимает больше рыбы. Ей бы супчику или свининки…
— Что ж, если это сделает твою супругу счастливой, я помогу ей, — сказал рак. — В час обеда постучи трижды мизинцем по столу и всякий раз
— Постараюсь, — пообещал Лоппи с тяжёлым вздохом.
В назначенное время обед появился на столе. Мазикас расплылась от радости. Она вела себя с мужем точно кроткая овечка и ластилась к нему словно голубка. Целую неделю царило спокойствие. Но потом горизонт опять затуманился, и новая буря разразилась над головой невиновного Лоппи.
— Долго ещё продолжаться этой пытке? Ты решил, до смерти напичкать меня жирным пойлом и мерзким салом? Мне не выдержать такого жестокого обращения.
— Чего же ты хочешь, любовь, моя? — спросил Лоппи.
— Хочу простой обед — жареного гуся да сладкого пирога на десерт.
Что на это скажешь? Хотя, понятно, много чего можно было сказать, но Лоппи боялся нарушить мир в семье. Жене стоило взглянуть на Лоппи, и душа у него уходила в пятки, Когда любишь, слабеешь душой…
В ту ночь бедняга не сомкнул глаз. Рано утром отправился на пруд и долго шагал там по берегу. Сердце его сжимала тревога. Если волшебник сочтёт просьбу нескромной, что тогда делать?.. Наконец Лоппи собрался с духом и выкрикнул:
Рак, мой друг, прошу — не спите, Умоляю — помогите!— Зачем пожаловал, братец? — раздался голос, от которого дровосек вздрогнул.
— Мне-то ничего не надо. Чего мне ещё желать? А вот моя жена не может больше есть ни суп, ни свинину. Ей бы чего полегче, к примеру, гуся жареного да пирога сладкого.
— И только? Что ж, попробуем ещё разок её ублаготворить. Возвращайся домой, братец, и не бегай ко мне всякий раз, как твоя жена пожелает переменить меню. Пусть заказывает чего хочет: стол — слуга надёжный и подчинится ей.
Сказано — сделано. Вернувшись домой, дровосек обнаружил уже накрытый стол. Стояли там оловянные кружки и тарелки, лежали железные ложки и вилки с тремя зубцами. Нечего сказать, волшебник размахнулся: подал и жареного гуся, и картофель, и подливку, и вкуснейший пудинг с черносливом. Не позабыл даже бутылку с анисовой настойкой — для оживления трапезы. И на этот раз Лоппи подумал, что беды его кончились.
Ох, не следовало бы ему выставлять напоказ перед женой свои возможности… У Мазикас достало ума, чтобы понять — за этим чудесным изобилием скрывается волшебная сила. И однажды она принялась настойчиво расспрашивать, что за добрый дух взял их под своё покровительство? Лоппи попытался было промолчать, но разве можно устоять перед нежной и любящей женой?
Мазикас поклялась сохранить драгоценную тайну, И сдержала слово, что, впрочем, было нетрудно — вокруг на десять вёрст никто не жил. Но если секрет она хранила, то и забывать о нём не собиралась.
Однажды вечером Мазикас пребывала в отличном настроении. Муж не мог на неё нарадоваться. Тут-то
— Лоппи, дорогой мой, тебе повезло, это верно. Но ты даже не представляешь, как извлечь пользу из своей удачи. И о своей маленькой жёнушке совсем не думаешь. Да, обедаю я под стать принцессе, но ведь одеваюсь точно нищенка. Неужели я настолько стара и уродлива, что ты позволяешь мне ходить в отрепьях? Я говорю это не из кокетства, дорогой. Только один мужчина занимает моё сердце… Однако должна же я иметь одежды, достойные дамы. Не говори, что не сможешь помочь, — добавила она с обезоруживающей улыбкой. — Я-то знаю, что волшебник всегда рад услужить тебе. Так неужели ты откажешь мне в самой скромной просьбе, мне, которая только ради тебя и живёт?
Если женщина просит о нарядах, чтобы блистать в них перед мужем, то сможет ли он проявить жестокость? Лоппи не был извергом. И в глубине души сознавал, что Мазикас права. Со стороны поглядеть, сидят они за столом в своих нищенских обносках и, словно воры, уплетают краденую пищу. Как славно бы выглядел стол с прекрасно одетой хозяйкой во главе!
Однако, сколь ни справедливы были рассуждения Лоппи, всё же по дороге к пруду он загрустил и начал опасаться, что слишком далеко заходит. Не без страха воззвал дровосек к благодетелю:
Рак, мой друг, прошу — не спите, Умоляю — помогите!Внезапно рак вынырнул наружу.
— Зачем пожаловал, братец?
— Мне самому ничего не надо. Чего мне ещё желать? Но вы настолько добры и щедры, что желания моей жены растут… чуть-чуть поспешно. Изношенные платья напоминают ей о нашей прежней нищете, и так будет продолжаться до тех пор, пока она не станет одеваться как знатная дама.
Рак добродушно рассмеялся.
— Ступай домой, братец. Я выполню желание твоей жены.
Не в силах выразить благодарность словами, Лоппи настоял на том, чтобы поцеловать у благодетеля клешню. По пути домой повеселевший дровосек распевал словно жаворонок. Навстречу ему попалась прекрасная дама, разодетая в шелка и меха. Он смиренно поклонился благородной госпоже, а та рассмеялась и бросилась ему на шею. Это была Мазикас во всей красе, и, говоря откровенно, никто не мог бы сравниться с ней изяществом и величавостью.
Мазикас испытывала настоящее счастье, но такова уж печальная участь счастливцев — исполнение желаний порождает новые желания… Что толку разыгрывать из себя даму, если живёшь в жалкой хижине и нет поблизости соседей, которые при виде тебя сходили бы с ума от зависти? Если нет даже зеркала, чтобы можно было осмотреть себя с ног до головы? Недели но проходила Мазикас в новых нарядах, как заявила мужу:
— До чего же нелепа наша жизнь, я не могу выносить её дольше. Роскошный стол, элегантные платья и… лачуга, открытая всем ветрам. У твоего волшебника должно хватить ума, да и любезен ты ему, мой дорогой муженёк, чтобы он понял — нам нужен замок, где я могла бы целый день напролёт распоряжаться своим богатством. И больше нечего будет желать.
— Что ты! — воскликнул Лоппи. — Мы же рискуем всё потерять. Нельзя натягивать струну бесконечно — наверняка лопнет. Мы обнищаем сильнее, чем прежде. Почему бы не довольствоваться тем, что имеешь? Сколько людей радовалось бы, будь у них такие блага!