Скелет в шкафу (Опасная скорбь)
Шрифт:
– Очень тяжело, – ответил он, снова припоминая все то, что тревожило и сбивало его с толку. – Какое-то время она держалась весьма мужественно. Потом вдруг словно надломилась, почти не выходит из своей спальни. Мне сказали, что она больна, но так ли оно на самом деле, не знаю. Я ее совсем не вижу.
– Бедняжка, – посочувствовала Калландра. – И какое затруднение для вас! Вы полагаете, она что-то знает?
Монк пристально взглянул на собеседницу. Глаза у него были замечательные – темно-серые, ясные, пронизывающие, бросающие
– Мне приходило это в голову, – осторожно отозвался он.
– Вам просто необходимо, чтобы в доме был кто-нибудь из ваших людей, на кого ни слуги, ни домочадцы не обращали бы никакого внимания, – сказала она так, как если бы эта идея только что пришла ей в голову. – Причем это должен быть человек, не имеющий отношения к следствию и в то же время наблюдательный, умеющий судить о людях по их поведению. Он сообщал бы вам в удобное время обо всех замеченных им тонкостях и деталях.
– Чудес не бывает, – сухо заметил Монк.
– Отчего же! – в тон ему ответила Калландра. – Женщина вполне могла бы справиться с такой задачей.
– У нас в полиции женщины не служат. – Он поднял чашку и бросил поверх нее взгляд на Калландру. – И даже если бы служили, как бы она проникла в дом?
– Разве вы не упомянули, что леди Мюидор слегла в постель?
– Что это меняет? – Монк широко открыл глаза.
– Может, ей стоило бы принять на работу сиделку? Она ведь действительно заболела от потрясения после смерти дочери. Вполне вероятно, она догадывается о том, кто убийца. Неудивительно, что она слегла, бедняжка! Любая женщина на ее месте не выдержала бы такого горя. Я думаю, что присмотр ей просто необходим.
Монк, забыв о шоколаде, внимательно глядел на Калландру.
– Эстер Лэттерли в данный момент без работы, а она превосходная сиделка, одна из питомиц мисс Найтингейл. Я могу дать ей отличную рекомендацию и уверена, что она ее оправдает. Эстер весьма наблюдательна, как вам известно, и отважна. Тот факт, что в доме недавно произошло убийство, вряд ли ее отпугнет.
– А как же лечебница? – медленно проговорил Монк, и в глазах его зажглись искры интереса.
– Она там больше не работает, – с невинным видом ответила собеседница.
Уильям слегка вздрогнул.
– Не сошлась во взглядах с доктором, – пояснила Калландра.
– О!
– А доктор – дурак, – добавила она.
– Разумеется. – Монк постарался подавить улыбку, но глаза его выдали.
– Если вы не возражаете, – продолжала она, – Эстер могла бы временно устроиться на службу в семейство сэра Бэзила Мюидора в качестве сиделки при леди Мюидор. Я бы поспособствовала ей в этом. На вашем месте я бы не обращалась в лечебницу. И буду вам очень признательна, если вы не станете при Эстер упоминать мое имя, разве что в крайнем случае.
Инспектор широко улыбнулся.
– Я понял вас, леди Калландра.
– Не стоит благодарности, – с невинным видом сказала она. – Право, не стоит. Я поговорю с моей кузиной Валентиной, которой будет весьма приятно оказать услугу Беатрис, порекомендовав ей в сиделки мисс Лэттерли.
Эстер была настолько захвачена врасплох приходом Монка, что даже не задумалась, откуда полицейский мог узнать ее адрес.
– Доброе утро, – удивленно сказала она. – Вы… – И замолчала, не зная, о чем, собственно, хочет его спросить.
При необходимости Уильям мог действовать весьма осмотрительно. Искусство это, правда, давалось ему нелегко, но во имя собственного честолюбия он научился обуздывать и свой вспыльчивый характер, и даже гордость.
– Доброе утро, – довольно любезно отозвался он. – Нет, ничего страшного не произошло. Я пришел просить вас об одном одолжении, если вы не против.
– Меня? – Она взглянула на него изумленно и недоверчиво.
– Если позволите. Разрешите мне присесть?
– О… конечно. – Эстер указала на стул возле едва тлеющего камина в гостиной миссис Хорн.
Монк сел и, опасаясь, что светская беседа об общих знакомых неминуемо коснется Калландры Дэвьет, решил сразу приступить к делу.
– Я расследую убийство дочери сэра Бэзила Мюидора, случившееся на Куин-Энн-стрит.
– Мне приходило в голову, что его должны были поручить вам, – вежливо ответила Эстер, глядя на него. – Газеты до сих пор шумят об этом деле. Но я никогда не встречалась с Мюидорами и ничего о них не знаю. Они каким-то образом связаны с Крымской войной?
– Только косвенно.
– Тогда что же я могу… – Она остановилась, выжидая.
– Ее убил кто-то из домашних, – сказал Монк. – Возможно даже, член семейства.
– О… – В глазах Эстер возникло понимание. Она еще не знала уготовленной ей роли, но уже могла себе представить, в каком сложном положении оказался сам Монк. – И как же вы ведете расследование?
– Аккуратно. – Он улыбнулся уголком рта. – Леди Мюидор слегла. Не знаю, от горя ли – до недавнего времени она держалась весьма стойко. Не исключено, что она каким-то образом узнала, кто именно из ее близких имел к этому отношение.
– Что я могу сделать? – Внимание Эстер было теперь целиком приковано к Монку.
– Как вы отнесетесь к такому предложению: устроиться сиделкой к леди Мюидор, присмотреться к семейству и, возможно, установить, чего же она все-таки боится?
Эстер была несколько смущена.
– Для этого потребуются рекомендации, которых я не могу представить.
– Разве мисс Найтингейл плохо о вас отзывалась?
– Нет, конечно… Зато руководство лечебницы…
– Будем надеяться, что Мюидоры не станут расспрашивать о вас в лечебнице. Думаю, главная задача – понравиться самой леди Мюидор…