Скелет
Шрифт:
Хейз слегка наклоняется вперед, будто умоляет меня увидеть что-то, к чему я слепа.
— Ты можешь оказаться в серьезной опасности. Ты сказала в своих полицейских отчетах, что Убийца был в маске, когда напал, — настаивает он, не зная, что я так легко солгала властям, чтобы защитить своего ангела мщения. — Ты уверена, что это не доктор Соренсен?
— Да, уверена. Он не тот же самый человек.
— Ты пережила чрезвычайно травмирующее событие, которое негативно повлияло на психическое здоровье, и он мог использовать это в своих интересах. Возможно ли, что тобой манипулируют?
Я
Хейз подходит на шаг ближе. В его глазах появилась стальная решимость, которой раньше там не было. Хищный взгляд.
Я делаю шаг назад.
— То, через что ты прошла в Эшгроуве, было очень трудным, Кайри. Должно быть, это оказало значительное и долговременное влияние на твое психологическое благополучие.
— Ты всё знаешь, да? Ты читал об обследованиях, которые я была вынуждена проходить, пока не повзрослела и не вышла из-под опеки государства.
— Конечно. Это была моя работа.
Была.
Я прикусываю язык между зубами, чтобы не выплеснуть мысли наружу. Кровь струится по моим вкусовым рецепторам.
— Ты можешь сказать мне, Кайри.
— Мистер Хейз, это опасный скачок в ложных заявлениях…
— Ты, должно быть, чувствуешь себя очень одинокой и сбитой с толку, — говорит он, придвигаясь ближе. — Если скажешь мне правду, я смогу найти способ помочь тебе. Мы можем…
— Добрый день, агент Хейз, — раздается от дверей голос с глубоким и ровным тембром.
Это чистая угроза, замаскированная под тонкой завесой вежливости.
Мы с Хейзом оба смотрим в дальний конец зала — Джек выходит из тени, глубоко засунув руки в карманы, и медленно спускается по первым нескольким ступенькам прохода между ярусами кресел.
— Я надеюсь, вы не загоняете мою девушку в угол одну в лекционном зале, — говорит он.
Джек одаривает меня обворожительной улыбкой, и мое сердце готово выпрыгнуть из груди.
Он прекрасен, как грех. Смертоносен, как меч.
И иногда приходит не вовремя.
По тому, как взгляд Джека скользит между мной и Хейзом, я могу сказать, что он уловил только часть разговора, где Хейз якобы пытается заставить меня признаться в убийстве. Он выглядит так, словно готов выпотрошить Хейза и размазать его внутренности по лекционному залу.
Хейз прочищает горло и выпрямляется, снимая давление своего навязчивого присутствия.
— Доктор. Соренсен. Рад снова вас видеть. Я бы никогда не сделал ничего такого, что заставило бы Кайри бояться.
— Действительно… — Джек продолжает поглядывать на меня, будто задавая вопрос, но не для подтверждения слов Хейза.
А как если бы он спрашивал у меня разрешения его убить.
И в этот момент я знаю с абсолютной уверенностью, что он сделал бы это.
Он бы наслаждался этим. Он не сводил бы с меня глаз, пока резал плоть и проливал кровь на пол. Он трахал бы меня в её липком тепле. Он не остановился бы, пока я не начала выкрикивать его имя.
Власть командовать одним из самых
Я сильнее впиваюсь ногтями в кожу и почти незаметно качаю головой Джеку.
Джек прищуривается на Хейза и не отводит свой пристальный взгляд.
— Ты спрашивал Кайри, что она чувствует? Или ты просто предположил, что ей комфортно находиться наедине с незнакомым мужчиной в звукоизолированной комнате?
Хейз бросает на меня взгляд, когда я снимаю сумку с ноутбуком со стола и делаю еще один шаг назад.
— На случай, если нужно напомнить, доктор Соренсен, я агент правоохранительных органов. Я выполнял свою работу, расспрашивая Кайри о подробностях, связанных с недавним расследованием убийства, — отвечает Хейз, избегая вопроса о моем комфорте. Когда Джек спускается по последним ступенькам и огибает подиум, чтобы остановиться рядом со мной, Хейз упирает руки в бока, откидывая край своего коричневого пиджака, демонстративно показывая пистолет в кобуре на боку. — Она сказала, что была с тобой в позапрошлые выходные, это верно?
— Да. Так и есть.
— Все выходные?
— Почти.
— За исключением того случая, когда ты пересек границу штата в воскресенье утром.
— Правильно.
— Какая именно была для этого причина?
— Визит к матери в Медицинском институте Хоуп Спрингс.
— И Кайри не поехала с тобой?
— Нет, — глаза Джека на мгновение темнеют, но он знает, что лучше не лгать, даже если ему ненавистна эта правда. — Я позвонил ей по дороге домой. Она тогда только вернулась с пробежки со своей собакой.
Вообще-то, я тогда вернулась домой после того, как проведала Колби в коттедже, но я не собираюсь его поправлять.
Наступает момент напряженной тишины, растягивающейся до тех пор, пока я не начинаю отчаянно пытаться заполнить ее, пустоту там, где должны быть голоса. Я знаю, что лучше не давать такому человеку, как Хейз, больше ответов, чем он просил, но тишина все равно цепляется и вгрызается в мой мозг, как паразит.
— Я постараюсь взять свою девушку с собой в следующий раз, если это тебя успокоит, — говорит Джек холодным, уверенным тоном, как будто знает, что я больше не могу выносить тишину. Я борюсь с желанием застонать от того, как Хейз мог воспринять его слова.
Бывший агент делает шаг вперед, и я вкладываю свою руку в руку Джека, это движение привлекает внимание Хейза.
— Извините, но у нас совещание по бюджету в исследовательском корпусе Басса через десять минут, — говорю я, когда Джек забирает у меня сумку, другой рукой сжимая мою. — Хорошего дня, мистер Хейз.
Хейз сдержанно кивает, но больше ничего не говорит, когда мы уходим.
Я не оглядываюсь, но знаю, что он наблюдает.
Мы с Джеком молчим, выходя из здания, наши руки все еще сжаты, даже когда мы выходим на улицу и порыв ледяного воздуха ударяет по нашей открытой коже. Все притворство могло быть унесено ветром. Но я держусь, по крайней мере, до тех пор, пока не смогу обмотать вокруг себя свои вновь формирующиеся планы, пучки и нити прядущихся мыслей, тонких и прочных, как паутинный шелк.