Скелетжер Ловкач. Игра с огнем
Шрифт:
— Что ты говоришь?!
— Мама брала меня с собой на пляж, и я обожал слушать, как звенит колокольчик на фургончике, когда он подъезжает к…
— Заткнись!
Громила умолк.
— Мы не будем продавать мороженое, слышишь меня? Не будем!!! Скажи им, чтобы ушли! У нас закрыто!
— Я говорил, они не слушаются, сэр.
Санненфельд грозно насупился.
— Среди них есть дети?
— Мм… да, сэр, они все дети.
— Задави парочку.
— Сэр?
— Прикончи двоих сопляков, остальные сами разбегутся.
— Я…
— Громила, у тебя что, совесть проснулась? Признавайся!
— Никак нет, сэр!
— Ты все тот же злобный зомби?
— О да, сэр, насквозь!
— Тогда почему бы тебе не задавить парочку детишек?
— Боюсь, у нас скорости не хватит, сэр. Движение здесь ужасно медленное, а малыши такие шустрые…
— Отлично, — разъярился Санненфельд, — я сам разберусь.
Он встал и открыл окошко. Снаружи хлынули детские голоса, потянулись ручонки с деньгами. Санненфельд состроил самую зверскую рожу, на какую был способен, и высунулся наружу. Ребятня с воплями ужаса кинулась кто куда. Санненфельд не выдержал, истерически расхохотался и снова рухнул в морозильник, хватаясь за бока.
Громила оглянулся, и Санненфельд услышал натужный смешок.
— Замечательно, сэр, очень забавно…
Глава 20
ВЗРЫВАЮЩИЙСЯ ЗОМБИ
Развалины Банкрукского замка располагались на вершине небольшого холма. Там было темно, тихо и невероятно скучно. Валькирия молча плелась за Скелетжером. Крыша почти совсем провалилась, так что было видно заходящее солнце и оранжевый закат, заливающий небо.
Скелетжер поднял руку, считывая воздух, и удовлетворенно кивнул.
— Сюда уже давно никто не заглядывал.
— Я потрясена, — ответила Валькирия. — В замок обязательно должны водить школьные экскурсии. С этим местом связана хоть какая-нибудь зловещая история?
— Где-то внутри спрятаны останки Безликого гибрида.
— Фи.
— Знаешь, на тебя становится все труднее произвести впечатление.
— Я только что видела себя мертвой. После этого все остальное — фи.
Они отвезли Моветона в Хранилище, хотя в Хаггард после этого заехать не успели, поэтому убитое отражение до сих пор лежало в багажнике, холодное и неподвижное. Жутковато было на него смотреть. Валькирия все ждала, что оно вздохнет или дрогнут ресницы, как будто копия просто спит, но отражение оставалось таким же, как и было, — мертвое тело с ее лицом.
По расчетам Скелетжера, отражение достаточно было вернуть в зеркало, и все придет в норму. Валькирия кивала, не говоря ни слова. Мертвая копия стояла у нее перед глазами.
Скелетжер и Валькирия углубились в развалины, на ходу вызвав магические огоньки. Мерцающий свет озарял замшелые камни стен. По дороге попалась лестница, и сыщики спустились в подземелье. Здесь их встретила промозглая сырость. Валькирия плотнее
Вдруг она кое-что вспомнила и оглянулась на Скелетжера.
— Скажи, ты считаешь меня своим подручным?
— А!
— Что значит — а?
— Этот вопрос я ожидал услышать довольно давно.
Он нагнулся, внимательно рассматривая землю — нет ли каких-нибудь признаков того, что здесь зарыт Гротеск.
— И?.. — не отставала Валькирия.
— А ты сама считаешь себя подручным?
— Прекрати, Скелетжер! Ты уже «довольно давно» ждешь моего вопроса и не успел придумать ответа получше?
Сыщик выпрямился и пожал плечами.
— Давай посмотрим правде в лицо. Я старше тебя, мудрее, сильнее и хитрее.
— Ты уверен?
— Не надо обижаться. Я хитрее всех на свете.
— И еще скромный…
— Скромнее всех. — Он пошел дальше. — Кроме того, я еще и твой наставник в нашем безумном мире. Рассуждая логически, я твой босс, а ты — мой подручный. Так что речь в данном случае идет не о том, как я к тебе отношусь, а о том, как ты сама воспринимаешь себя?
— Мы партнеры! — сказала Валькирия. — Мы равны.
— Ты так считаешь?
— Да!
— Ну и хорошо.
Валькирия поскребла ногтем мох на стене.
— А ты как думаешь?
— Я уже сказал, это не имеет значения.
— Я понимаю, и все-таки…
— Важно только одно: ты считаешь, что мы партнеры. Это хорошо. Так и должно быть.
— Нет, ну ясно же, что мы не равны! — в отчаянии воскликнула Валькирия. — В смысле, я ведь себя не обманываю. Да, ты намного старше, сильнее, мудрее, наверное… и хитрее, раз ты так говоришь… Да, ты наставник, а я ученица…
— Вот и ладно.
— Я тебе не подручный!
— Кто же тогда?
— Я… Не знаю кто, только не подручный! Я твой боевой товарищ, понятно?
— Прекрасно.
— Отлично. Расчудесненько. — Она перестала скрести мох, придя к выводу, что в стене нет ничего подозрительного. Ужасно скучное место. — Давай поговорим о чем-нибудь другом.
— Тебе хочется пойти на семейное сборище?
— О боже, неужели больше спросить не о чем?
— Можно поболтать обо мне и о том, какой я замечательный.
— Хорошо, — торопливо перебила Валькирия, — будем говорить о семейном сборище. Вообще-то я о нем совсем забыла, отвлеклась на спасение мира.
— Вполне понятно. И все же отношения между родственниками очень важны. Тебе представляется случай снова сблизиться с самыми дорогими для тебя людьми.
Валькирия чуть не расхохоталась.
— Мы об одних и тех же родственничках говорим?
— Семейные связи очень важны, — повторил Скелетжер.
— Почему же ты тогда отказался от фамильного герба?
Она услышала, как Скелетжер вздохнул.
— Вообще-то это долгая история, сейчас не время в нее углубляться.
Валькирия пожала плечами.