Скидбладнир: Золото и чешуя
Шрифт:
Жуткое сочетание из боли и страха переполнило мое сознание!
С трудом открыв глаза я увидел, как эти твари в ужасе бегут от света, как огромные монстры сгорают на месте и корчатся в дикой агонии, как все вокруг исчезает и становится ничем.
Подняв голову, я увидел, что над нами висит большой шар из света, который неприятно жжет кожу Магией Света.
От сожженных светом тварей поднялся серый дым, и монстры медленно догорали.
Шар уменьшился и исчез.
Тут я почувствовал, что кто-то к нам приближается.
Он медленно
Его облик скрывал дым, но через него уже был виден силуэт нашего спасителя.
– Эти создания не имеют имени, - прозвучал сильный голос.
– Но их привыкли называть Куинги. Они демоны, состоящие из некой материи, которая поглощает эмоции. Куинги известны как твари, которые могут очень быстро размножаться и эволюционировать.
– Голос иной, но я его узнаю.
– Чем больше мы злимся, тем крупнее и защищённые они становятся. Чем больше боимся, тем страшнее и уродливее они. Так или иначе, они задавят тебя числом, или качеством. Поглощая все больше и больше отчаяния, их становится больше. Но, как и все гелиофобы они дико боятся света.
Он, наконец, показался из дыма.
Одетый во все белое. Мантия с глубоким капюшоном, и разрезами по бокам, белые широкие штаны и сандалии на ногах. На поясе у него были какие-то амулеты, в руках он держал красивый золотой посох с зеркалом на вершине.
Он поднял голову. Ни бороды, ни усов, даже без волос на голове, только грубое лицо, словно выточенное из камня с несколькими тонкими полосками шрамов. Только его глаза светились синим светом.
– Тебе следовало знать это, прежде чем идти сюда, грязный кровосос, - усмехнулся мужчина.
Он помолодел, но я все еще узнавал его.
– А ты мог бы и быстрее придти на помощь, чертов старикан, - улыбнулся я.
– Давно не виделись, Морроу.
– Тоже рад вновь встретится, отец Игнатий...
Глава 27. Пирамида.
Боязнь смерти заставляет нас контролировать эмоции, но без страсти вы уже мертвы.
'Max Payne'
Мы спустились со здания, и подошли к некогда живому человеку, а теперь духу в этом мире. Помолодел, хотя ему и так было не то чтобы много лет. Просто от пережитого тогда состарился быстро.
Отец Игнатий. Тот самый священник, с которым я познакомился на острове Алвар. Мы с ним и Луи сражались против Магмана Черного вихря, от которого старик и умер. А затем мне с трудом удалось убить воскресшего инквизитора.
– Как там Луи?
– спросил он.
– Он в порядке. По крайней мере, был в нашу с ним последнюю встречу, - ответил я.
–
– О, ужас!
– побледнел жрец.
– До чего дожили. Неужели на острове все так плохо?
– Нежити там больше нет, а заманивать туристов чем-то надо, вот и решили выращивать у себя таких опасных тварей.
– М-да, много я пропустил, - покачал головой святой отец.
– А ты тут, какими судьбами?
– Идем, - махнул он рукой.
Над ним зажегся шар света, который начал отгонять опять лезущих тварей и он пошел в сторону пирамиды.
– Морр, это твой знакомый?
– тихо спросил Рэй.
– Ага. Когда я вступил в Лотосы, моим первым заданием было отправиться на остров Алвар и там решить проблему с призраками. И я познакомился с ним и хоббитом Луи. Там мы раскрыли довольно неприятную тайну церкви Светоносного и сразились с личом инквизитора. Он с помощью той книги Смертного Баруса смог воскреснуть, выпив жизнь из Ингатия, а затем мне удалось его убить. Не самая приятная история.
– А знаешь ли ты, кто он теперь?
– спросила Алиса.
– Догадываюсь, - кивнул я.
– Ну так что, Игнат?
– Не называй меня Игнатом!
– огрызнулся он.
– Смерть не исправила твой характер, - фыркнул я.
– Помалкивай, темный. Ты жив только потому, что я отгоняю куингов от нас светом. Не будь меня, вы бы давно были съедены. Меня вообще четвертовали бы в Ордене, узнай они, что я спасаю Вестника Кошмаров, да еще и дружков себе нашел один темнее другого, - ворчал он.
– Это говорит последователь отцепредателя, покровителя уродов и прочих сволочей, - ответил ему в той же манере.
Он остановился.
Замолчал.
– У всех есть некрасивые страницы истории, темный, - вздохнул он.
– Орден Рассвета создавался как последний оплот защиты невинных в Век Потемнения. И со временем он прогнил изнутри. Да, Светоносный не самый благородный и честный бог, но он не желает страданий этому миру. Заметь, на тебя он открытую охоту не открыл.
– Действительно, - задумался я.
– Светоносный вспыльчивый, но отходчивый. На тебя он, конечно, зол, но устраивать гонения и пытаться уничтожить не будет. Просто потому как это бесполезно.
– Логично, - согласился я.
– И как же ты стал его верным последователем и тут?
– Это моя награда, за верную службу и отвагу, - усмехнулся священник.
– Когда я умер, он призвал меня в свою обитель и нарек своим послом. Это была великая честь, которой не каждый Верховный жрец достоин. Пожалуй, это одна из причин, почему Отец Гаскон Ватори так бесится. Он ведь претендовал на этот пост, а взяли жалкого клирика, которого он презирал. Знаю, злорадство - это грех, но удержаться сложно, - рассмеялся Игнатий.
– А ты, пусть раскрыл неприятную правду Светоносного, но зато вскрыл довольно неприятный нарыв гнили на теле Ордена. Теперь Ватори недолго держаться на своем посту.