Скил
Шрифт:
– Так мы ж это... с заправки уже ушли.
– И?
– не понял Маньяк.
– Так это там нельзя курить, надписи там «огнеопасно». И все такое...
– Ты, блин, ещё скажи, что не в затяг! Ты разве не в курсе, что курение убивает? Твари запах за версту чуют. А ну, брось каку!
Пока Маньяк проводил лекцию о вреде курения, я решил осмотреться и пробрался к краю кустов. И не зря - через поля к нам приближались четыре фигуры, антропоморфные, но с человеком не спутаешь. Одна бежит кривовато и чуть подпрыгивает, что на скорости, впрочем, не сказывается - несётся, как и все, быстро.
– Тут к нам, похоже, гости, - доставая бинокль,
Твари не самые слабые: ни намёка на одежду не сохранилось, руки заметно удлинились, мышцы бугрятся на гипертрофированных плечевых поясах, а у того, что бежит кривовато, шея отсутствует напрочь, - мощные плечи сразу переходят в широченную башку, на которой расположена огромная полная зубов пасть - даже с немаленького расстояния видно.
– Три лотерейщика и один топтун, если не серьёзнее, - хлеборезка у него такая, что сразу десять булок загрузить можно.
– Эх, таким хлебалом да медку бы!
– мечтательно сказал Маньяк, похоже, совсем не обеспокоенный перспективой встречи с носителем означенного хлебала.
А вот остальные его спокойствия не разделяли:
– Надо бежать!
– с явными нотками паники воскликнула та самая жгучая брюнетка - надо хоть имя её запомнить.
– Не, бегать от топтунов в нашем положении вредно, - отмёл предложение Маньяк.
– Почему вредно?
– не понял Крепыш.
– Умрёшь уставшим!
– ухмыльнулся парень.
– Может, они не к нам?
– совсем упавшим голосом предположила девушка.
– А вот это может быть, мало ли что их заинтересовало, - сказал я.
– Давайте быстро и без шума пройдём к лесу и там чуть в сторону, если они курс подкорректируют - значит, по наши души, если нет - посидим тихо, авось пронесёт.
Авось не пронёс - твари точно бежали к нам. Может, так далеко запах табака учуяли, и он их так возбудил, может ещё что. В оправдание опростоволосившемуся Колу надо сказать, что могли и по другим запахам учуять - потом, к примеру, от нас разило тоже неслабо, особенно от мужиков, которые тащили пулемёт. Да и твари бывают очень разные - может, у этого топтуна, или кто он там, чуйка какая есть - у элиты, я слышал, тоже что-то вроде дара, как у иммунных, есть.
– Ну, ладно. Скил, пойдём встречать гостей, - с усмешкой сказал Маньяк, скидывая рюкзак и автомат.
– Оставь ствол, только мешать будет, так их сделаем.
– Уверен, что справимся?
– спросил я, скидывая поклажу и автомат на землю.
– А у нас вариантов других нет, - ухмыльнулся Маньяк, беря в руки топоры.
– Ну, мы ещё можем героически издохнуть, - ухмыльнулся в ответ я.
– Героическая смерть от рук или там... лап...
– Или зубов, - добавил я с усмешкой, поняв, к чему клонит мой напарник.
– Что может быть лучше - закончил Маньяк и коротко заржал.
– Извини, не сдержался, слишком уж момент идиотс...
– Героический, - перебил я, с трудом сдерживая смех.
– Ага. Пойдём уже прорубать дорогу в Вальхаллу.
– Так, недостойные, кому в Вальхаллу ещё рано, - обратился я к обалдевшим от происходящего новичкам.
– Если увидите, что все плохо, оружие подберите и постарайтесь отбиться, от этих ребят убежать всё равно не получится.
– Ага. И в Вальхаллу не пустят, - добавил уже шедший навстречу тварям Маньяк.
Я ещё раз глянул на новичков, видимо, онемевших не то от страха, не то от удивления - хотя могли и раньше догадаться, что имеют дело с теми ещё психами, - скорчил карикатурно героическую и очень суровую
ЧАСТЬ 24
Судя по действиям Маньяка, его на первый взгляд можно счесть явным психом с суицидальными наклонностями - напасть на пятерых муров, да ещё и вооружённых тяжёлым пулемётом, вдвоём... И к тварям он постоянно лезет в ближний бой, а ведь даже пара бегунов может доставить немало хлопот в этом самом ближнем бою, не говоря уже о стае из шести особей. Муров он, кстати, тоже атаковал топорами, спрыгнув к ним со второго этажа, - он вообще огнестрельное оружие при мне использовал только раз, когда от элитника и его свиты отстреливался. И ещё один штрих к сложившемуся образу: весь этот очень долгий день, в который нам не очень-то везло - мы кого только не встретили, и муры, и твари одна «симпатичней» другой, - Маньяк был спокоен и весел, казалось, происходящее его нисколько не беспокоило, наоборот, даже нравилось. Из равновесия его только наша блондинка вывести сумела, и то ненадолго. И я поддерживаю его во всех начинаниях, тоже, наверное, головка вава - и на муров с Маньяком нападал, и в тварей я, как правило, не стреляю, предпочитая дар Улья и верный топор.
В общем, на первый взгляд, психи, оба психи. Но если вдуматься? Если вдуматься, то получается несколько иная картина: да, мы действуем смело, можно сказать, даже дерзко, но при этом думаем головой, а не собственным страхом. Можно сказать, что, действуя так, нам удалось выжить только за счёт удачи. А может, нам удалось выжить только потому, что мы действовали так, кто знает - Улей многообразен, всех опасностей не учтёшь, хоть к этому и надо стремиться, но если всего бояться - лучше сразу повешаться.
А к вопросу о том, что Маньяку всё происходящее, похоже, нравится, - так мне оно тоже нравится! Рискуем - ну так про риск я уже говорил, только что. Зато сейчас я делаю то, что считаю нужным, и как считаю нужным - сам себе хозяин, и за свои поступки тоже отвечаю сам. И это положение вещей меня устраивает гораздо больше, чем то, когда я работал на снабжение Рока, когда я сам решал только какой камень на дороге объехать справа, а какой слева, да и то если камень небольшой, а всё остальное за меня решали умные люди, руководящие рейдом. А сейчас... Просто думаем головой и соблюдаем два главных правила экстремала. Не знаете, что за правила?
Не ссать!... И не есть жёлтый снег.
Всё, минутка философии окончена - до тварей шагов пятнадцать осталось.
– Я отвлекаю, ты бей, - сказал Маньяк. Сказал и с нечеловеческой скоростью рванул навстречу тварям, буквально взвился над землёй и перепрыгнул вырвавшегося вперёд топтуна. Монстр, явно не ожидавший такого манёвра, замешкался, пробежал ещё несколько шагов и, не обращая на меня никакого внимания, развернулся к Маньяку - видимо обидело такое пренебрежение к его персоне. Это он зря! Я поймал взглядом нарост на затылке топтуна и ударил своим грубым кинетическим даром. Удар, чавкающий звук - и тварь падает, конвульсивно дергая конечностями. И чего я поначалу грешил на свой дар, мол, кроме мордобития никаких чудес, - отличная способность!