Скитальцы
Шрифт:
Взглянув на людей еще раз, орка согласно кивнула. Мы уселись прямо на палубу рядом с дверью и принялись обсуждать положение, в котором оказались.
— Нужно понять, как противостоять тварям из тумана. И как они умудряются воздействовать на сознание. Пока не будет хотя бы нормальной гипотезы, бесполезно даже высовывать нос наружу, — сказал я.
— Когда я вошла в раш-и, — на моей памяти орка впервые произнесла вслух название транса, в который периодически погружалась, — то услышала странную мелодию, даже скорее почувствовала. И она вызвала у меня ужас.
— Где-то я читал о звуках, которые не может воспринять ни эльфийское, ни орочье, ни тем более человеческое ухо. Тем не менее, хотя их и не слышно, они способны воздействовать на сознание. Возможно… нет, я даже уверен, что мелодия, о которой ты говоришь, оказывает влияние на разум.
— Хочешь сказать, это она вызывает кошмары и невыносимый страх? — нахмурилась Мара.
— Да, но мы хотя бы можем сопротивляться этому звуку, эльфы и орки сильнее людей. Человека звук сводит с ума. Слабые духом ломаются первыми: достаточно вспомнить юнгу, который прыгнул в море, и близнецов. Сильные люди держатся дольше — скорее всего сначала они просто становятся агрессивнее. Но потом они все равно поддадутся влиянию звука. Посмотри хотя бы на них. — Я кивнул в сторону наших соседей.
Бобо, Толстяк и целитель, на лицах которых застыло бессмысленное выражение, упорно накачивались ржавкой. Вор старательно их догонял.
— Думаю, они инстинктивно употребляют горячительное, чтобы притупить восприятие разума и защитить его от внешнего воздействия, — задумчиво пробормотал я. — Мара, ты мож…
Договорить мне не дал Толстяк. Глухо вскрикнув, человек свалился с низкого табурета и забился в конвульсиях. Руки и ноги его изогнулись под неестественным углом, тело судорожно вытянулось, изо рта пошла пена, а на штанах расползлось мокрое пятно.
Клешня, целитель и даже Лис бесстрастно наблюдали за судорогами Толстяка. Ни один мускул не дрогнул на их лицах, будто и не происходило ничего ужасного — так, обычная повседневная ситуация.
Мы с Марой бросились к человеку, но помочь ему было не в наших силах. Под рукой у меня не имелось никаких лечебных трав, воздух в помещении был сперт, воняло перегаром и потом, а вынести наружу Толстяка мы не могли. Вскоре конвульсии стихли, тело дернулось в последний раз, и Лиер застыл, устремив полный страха взгляд куда-то в подволок. Возможно, перед смертью он на несколько мгновений пришел в себя и осознал ужас происходящего.
— Кажется, эти звуки не только сводят с ума… Надо срочно что-то предпринимать, или все мы свалимся рядом, — пробормотал я. — Чем же они так верещат, эти твари?
— Нет, — помотала головой орка. — Я не успела определить источник звука, но это точно не они.
Вроде бы больше пищать было некому, но я сразу же поверил словам Мары. Неконтролируемый ужас проник в наши души гораздо раньше, чем на корабле появились враждебные существа.
Ты сможешь отыскать источник при помощи раш-и? — спросил я.
— Постараюсь.
Сев на
Ждать пришлось довольно долго. Было видно, что поиск дается зеленой нелегко: лицо ее покрылось испариной, иногда его искажал страх. Наконец орка открыла глаза.
— Удалось?.. — сразу спросил я.
Мара кивнула.
— Звук идет из моря, но вокруг корабля он рассеян. Мощнее всего он в носовой части, и, что странно, идет откуда-то изнутри.
— Значит, носовой трюм… — тихо произнес я. — Помнишь, я говорил, что слышал непонятные звуки, исходившие снаружи, со стороны носа? Возможно, наши гости проделали пробоину в днище и проникли через трюм.
— Значит, нет другого выхода, кроме как добраться до него, — вынесла вердикт Мара. — Иначе или потонем, или будем съедены. Там разберемся, что голосит и народ пугает.
— Да, придется как-то пройти через всю верхнюю палубу, но ждать нельзя, — согласился я.
Мара встала, давая понять, что готова идти. Я тоже поднялся. Орка сделала еще одну попытку расшевелить Роману:
— Лис, идешь с нами?
— Я вор, а не самоубийца, — окрысился тот, ненадолго придя в себя. — И никогда больше ноги моей не будет на корабле…
Лис залпом осушил кружку ржавки, и глаза его снова потускнели.
— Оставь, — сказал я орке, помотав головой. — Люди сейчас нам ничем не помогут. Только потеряем время, защищая их.
Мара молча повернулась к двери и принялась отдирать от нее доски.
— Да спасут нас боги, — пробормотал я, когда орка управилась с деревяшками и распахнула дверь.
Мы ступили на верхнюю палубу, и вокруг сразу сомкнулись клубы тумана. Дверь захлопнулась за нашими спинами, отрезая путь к отступлению. Изнутри послышалась возня, а затем приглушенный стук — люди снова заколотили вход.
Медленно мы двинулись вперед. Нам нужно было преодолеть всю палубу от кормы до носа. Вела орка, погрузившись в состоянии раш-и и сжимая в ладони пятипалый. Я шел позади, держась за локоть ее свободной руки, чтобы не потеряться.
Твари в тумане никуда не делись. Все так же я слышал вокруг мерзко шлепающие шаги. Но к нам существа не приближались, обходили стороной. Неизвестно было, как долго это могло продолжаться. Набросься они на нас всем скопом, вряд ли мы сумели бы отбиться.
Когда мы преодолели десяток ярдов, в двух шагах от нас раздался пронзительный крик. Мара тут же инстинктивно бросилась на помощь. Я только на мгновение отпустил ее руку, но этого хватило: орка исчезла в тумане, а твари сразу взяли меня в кольцо. Одна из них схватила меня сзади за плечи и с невероятной силой потащила к себе. Извернувшись, я отшвырнул существо воздушным ударом, тут же кто-то сильно толкнул меня в спину. Я невольно сделал несколько шагов вперед, чтобы не свалиться плашмя на палубу, потом развернулся и еще раз ударил воздухом наугад, надеясь, что попаду в атаковавшего монстра.