Скиталец. От монстра к человеку 2

«Спустя долгих четыре месяца кровопролитной войны, обошедшейся Дерохану в сотни тысяч человеческих жизней, наши войска наконец прорвали последние рубежи обороны Киргонии и подошли к самой столице! Пришло время пасть последнему оплоту обороны нашего давнего врага! Пришло время показать им, сколь страшен гнев доблестных солдат Дерохана! Уже скоро будет объявлено об окончательной победе нашей армии, и я очень надеюсь, что честь объявить об этом выпадет именно мне, вашему бессменному ведущему…»

—

Ну блин, куда сигнал подевался? Командование же обещало, что ТВ будет работать стабильно, а уже второй раз за день отваливается!

— Да забей ты, на что там смотреть? Скоро мы лично полюбуемся на падение синих червяков. Своими глазами, а не через твой мелкий экранчик.

Я прохаживался средь расставленных в поле палаток, рядов транспорта и сбившихся в группы союзных воинов в касках, бронежилетах и тёмно-зелёном камуфляже. Солдаты отдыхали и настраивались перед финальным боем. Кто слушал музыку или радио, кто смотрел репортажи по миниатюрным переносным телевизорам, кто играл в настольные игры или просто переговаривался с сослуживцами.

Элитарам, имеющим право пользоваться смартфонами с прилагающимся интернетом, был доступен куда больший спектр развлечений.

Как и сказал диктор, прошло уже четыре месяца с начала войны двух сверхдержав. Внезапное нападение Киргонии на приграничные города неприятеля, ответная атака Дерохана, быстро перешедшая из обороны в наступление, и последовавшее за этим длительное продвижение вглубь вражеских территорий, сопровождаемое регулярными столкновениями войск, разрушениями городов и прилагающимся к ним расправами над мирным населением.

Не над всем, конечно. Помним ведь, что Дерохан намеревался править этими землями, а не просто вычистить их от ненавистных «синих». Убивали ровно столько, сколько было необходимо для устрашения, снижения боевого духа и ослабления сопротивления в каждом последующем городе.

Была ли война тяжёлой? Да ничуть. Усиленный артограф Дерохана примерно в полтора раза поднял число элитаров обоих уровней, что позволило нам тупо задавить врага числом. Полководцы с хэол-ганами и шиноби не являлись боевой техникой, движущейся на колёсах или гусеницах и нуждающейся в пригодной для езды поверхности. Против них не работали дорожные заграждения и рвы, они не зависели от поставок топлива и боеприпасов. Их просто нечем было остановить, против них не существовало контрмер.

Стоило нашему необъяснимому численному перевесу стать очевидным для всех игроков, как снова открыл свою тявкалку религиозный Малвеск. Дескать, Длань Наора (так они именуют артограф) является даром свыше, и попытки вмешаться в её работу — непростительный грех.

На что Дерохан дал ответ, показавший, что даже я умею иногда улыбаться. Они заявили, что лишь во власти Наора решать, кто достоин обладать большей или меньшей силой, и настоящим грехом является не наше внезапное усиление, а как раз то, что Малвеск посмел усомниться в божьей воле. Кажется, у людей такой метод ведения переговоров называется троллингом.

Теперь насчёт моего арсенала, который за четыре месяца войны уж всяко должен был измениться. Но не изменился. С одной стороны, в какой-то момент до дероханского командования наконец дошло, что я и правда прихожусь им союзником, а не внедрённым агентом Киргонии, и пора бы вплотную заняться моим вооружением. А с другой,

как уже выяснилось, выше третьего уровня артефакты мне не прокачать, и усиленные тнир-блейды, коих я носил теперь две штуки, не уступали по мощности положенным высшим элитарам гигантским фагар-клейморам.

Не подумайте, без защиты я не остался: левую кисть всё так же украшала перчатка с закреплённым с тыльной стороны мето-шилдом, который можно было мгновенно призвать в случае опасности, даже не убирая из руки клинок. Вообще, беря в расчёт мой ненормальный контроль над энергией, высказывалась идея полностью обвешать меня миниатюрными артефакторными щитками по всему телу заместо обычных бронепластин, но первый же эксперимент показал, что даже моих талантов недостаточно для одновременного удержания стольких артефактов. Плохо, что структура защитных полей не позволяла сделать из них единый подвижный доспех. Хотя, если так подумать, это было бы уже читерством.

Ускоряющий виллар-сьюит, как я и думал, наткнулся на два препятствия в лице ограниченных возможностей человеческого мозга и законов физики. Даже простой бег по прямой заканчивался для мена шлифованием лица об асфальт, чего уж говорить об активном боевом маневрировании.

С прокачкой собственного тела тоже всё шло не так радужно. Покуда монстров Нерел мог тянуть только с нижних уровней Войдаса, ничего сверхъестественного они в мой арсенал не добавляли. Так, приятные бонусы. За первые два месяца войны я обзавёлся улучшенной пищеварительной системой падальщиков снирров, успешно прошедшей испытания на лёгких и даже средних ядах, и лёгкими зеленокожих струпчатых лессаров, устойчивыми ко многим разновидностям газов. Как видим, ничего, что могло бы напрямую поднять мой боевой потенциал. Эх, клинки кирсурлов и лезвия пиронов, где же вы, родненькие?

А на третий месяц Нерел вдруг взял и перестал открывать для меня порталы, сославшись на то, будто ему что-то мешает. Учитывая наше стабильное приближение к столице Киргонии, Хален высказал предположение, что это могут быть проделки второго призывателя, всё-таки обнаруженного вражеской разведкой.

Правда это или ложь? Да откуда бы мне знать, мыслей я не читаю. Но не похоже, чтобы эти двое опасались моей всё нараставшей мощи и желали искусственно замедлить мою эволюцию. Спасибо и на том, что собрат Нерела пока не научился или не додумался усилить киргонийский артограф и выдвинуть нам навстречу равное по численности войско лордов и театов.

В этот момент раздалось шуршание расставленных повсюду громкоговорителей и последовавший за ним знакомый мужской голос:

«Говорит элитар-командующий Хален Войрек. Всем подразделениям приготовиться и принять боевое построение. Штурм вражеской столицы начнётся через полчаса».

Обрадованные солдаты повскакивали с мест, проверили наличие боевых артефактов и, соблюдая относительную организованность и стараясь не толпиться, лёгкой трусцой направились к точке построения к востоку от лагеря. Я неспешно двинулся следом и, вскоре оставив позади ряды палаток и транспорта, протолкался через союзные ряды и присоединился к Халену. За четыре месяца он ничуть не изменился, да и с чего бы? Всё такой же худощавый, но при этом статный и властный. В данный момент он стоял впереди и окидывал взглядом раскинувшиеся впереди высотки вражеской столицы.