Сколько веревочке не виться ...
Шрифт:
– И куда он пойдет за новой жертвой?
– Задал я вопрос.
– Остаются банды малолетних преступников, нелегальные бордели и попрошайки.
– Ответил Арсен.
– Только они никогда не заявят полиции о пропажи ребенка. У нас там даже стукачей нет. Это закрытая каста, любой чужак вызывает у них подозрение. А если заметят, что кто-то из своих, сотрудничает с полицией от него быстро избавляются, даже одного подозрения в стукачестве достаточно для убийства.
– Я подумаю над этим, а пока займемся свидетелями, не забудьте пригласить детского психолога из управления,
– Предупредил я.
– И ещё, какие у вас мысли по расе этого маньяка. Кто он? Вампир или оборотень, а может человек.
– Что, не человек это точно.
– Ответил Денис.
– Ни один человек, даже сильный маг, не может так быстро перемещаться.
– Я склоняюсь к мысли, что это вампир.
– Ответил Арсен.
– Я тоже пришел к тем же выводам - Ответил я, но и второй вариант отметать не будем.
Два часа спустя.
Пока на дворе был день, мы решили допросить детей. За свидетелями был послан усиленный полицейский патруль. Им приказано было доставлять всех детей с родителями, в крайнем случае, с одним из родителей.
Психологом управления оказался пожилой оборотень волк. Высокий, подтянутый мужчина, очень приятной наружности с добрыми глазами. Он зашел в наш кабинет за пятнадцать минут до допроса первого свидетеля.
– Здравствуйте господа детективы.
– Приветствовал он нас.
– Меня зовут Будимир и я назначен к вам в группу психологом.
– Он подошел ко мне и протянул мне приказ о его назначении.
Пробежав глазами по официальному бланку управления, я положил его на стол и представился психологу. После этого, я по очереди представил своих подчиненных и предложил психологу разместиться за свободным столом.
Психолог поблагодарил меня и поставив на стол небольшой чемоданчик, начал доставать из него геометрические фигурки, сделанные из цветного пластика. Мы все с интересом следили, как он аккуратно расставлял их на столе.
– Эти фигурки нужны, чтобы ребенок немного отвлекся.
– Ответил он на наши вопросительные взгляды.
– Дети так больше расскажут, когда немного отвлекутся от заданного им вопроса. Им легче будет сформулировать мысль. Некоторым нужно обязательно что-то держать в руке, им так легче вспоминать. Некоторым наоборот, нужно чтобы руки были свободны. Объяснять очень долго, это целое направление в науке. Детская психология хорошо изучена, но в ней до сих пор много темных пятен и ученые психологи постоянно пересматривают и корректируют общеизвестные теории.
– Вам виднее, вы профессионал.
– Ответил я - Мы все изучали детскую психологию в Академии, но только в общих чертах. У нас на неё часов 80 отводилось.
– Так мало. Вам за это время могли объяснить только основные принципы и то очень поверхностно.
– С сожалением сказал Будимир.
Сначала были вызваны дети из класса двух девочек, погибших первыми. Родители заводили детей, усаживали их на стул около стола психолога и уходили в коридор, хотя психолог не выгонял их, а наоборот предлагал каждому остаться и послушать. Видимо он производил на родителей
Мы составили для психолога список вопросов, которые он должен задавать детям. Сами же мы сели в уголок подальше от психолога и детей, и приготовились слушать. Мирон и Денис должны были вести протоколы допросов, а я и Арсен внимательно слушать ответы. Вампиры, могли чувствовать ложь на расстоянии, им даже не нужно было смотреть на собеседника, хватало лишь одних интонации в голосе. Меня тоже учили распознавать ложь, но я не знал, как у меня получиться с детьми, с взрослыми методика срабатывала, а вот с детьми я никогда не пробовал.
Из всего класса, из 12 детей, только один мальчик вспомнил, что видел высокого мужчину в плаще, ещё ему показалось, что он видел белую прядь волос, но точно он сказать не мог.
По второму убийству свидетелей не было. Ни детей, ни взрослых и мы сразу перешли к допросу детей, являющихся свидетелями по третьему убийству. Мальчишки ничего нового нам не сказали, только один вспомнил, что видел тень, которая скрылась за углом дома. И все. Зацепиться было не за что.
Когда все дети были допрошены. Будемир внимательно прочитал протоколы и подписав их попрощался с нами. Оставив нам свои координаты, он сказал, что готов явиться в любое время и по первому нашему требованию. Мы тепло распрощались с ним, он ушел. У нас оставался один свидетель. Это была учительница двух девочек, похищенных во время экскурсии в музей.
До назначенного свидетельницы времени, оставалось полчаса, мы решили попить кофе, чтобы взбодриться. Дело было тяжелым. Детей в наших мирах любили и берегли, они наше будущее. И это не просто слова. Морально тяжело расследовать убийства детей и этот тяжелый груз сейчас лег на наши плечи.
– Все-таки я склоняюсь к мысли, что это вампир.
– После нескольких минут молчания сказал Арсен.
– Вампир с непреодолимой жаждой крови. Такой недуг чаще всего поражает старых вампиров. Им постоянно хочется теплой крови из тела, а у детей самая сладкая кровь.
После этих слов мы синхронно повернули головы к Арсену и уставились на него.
– Вы чего ...Я никогда не пил детской крови, я только читал об этом. По законам вампиру грозит смертная казнь за каплю выпитой детской крови. Нам вообще до 500 лет не разрешают пить кровь из тела, а потом только пару капель раз в год. Но донор должен быть совершеннолетний и давать кровь добровольно. И ещё таким донорам хорошо платят и очень берегут их. Они до конца жизни находятся под защитой клана.
– Быстро заговорил Арсен.
– Да верим мы тебе.
– Отмахнулся я.
– Просто мы все испытываем моральный прессинг от этого дела и потому реакция у нас немного неадекватная.
В дверь постучали. Я отставил кружку и разрешил посетителю войти.
В кабинет вплыла кошечка. Именно вплыла. Её грандиозная походка завораживала. Она как будто плыла над полом, покачивая бедрами и держа спину прямо. Несколько минут я наслаждался этим зрелищем с открытым ртом, пока не пришел в себя и резко не сжал зубы.