Скользкий
Шрифт:
– Ну если выброс…
– А чего это сегодня коллеги наши бегают, будто им скипидаром одно место смазали? – решив, что обмен любезностями можно считать исчерпанным, спросил я.
– Не в курсе, что ли?
– Нет, а что?
– На Гиоргадзе сегодня ночью покушение было. «Муху» в окно запустили.
– Неудачно?
– Ага. Он в это время в другой комнате был. – Григорий пропустил телегу с дровами. – Торговый союз жаждет крови. Ну, боссы и решили усиление режима организовать. Так и так Форт перед приездом комиссии из Северореченска от всякой шушеры
Интересно, это не Яна Карловича работа? Да запросто. Те же сектанты подсобить могли.
Гриша остановил машину на обочине у двухэтажного дома с вывеской «Черная метка», ниже мельче – «Колдовство татуировки». Все окна на первом этаже этого дома были завешены черными с серебряным шитьем шторами.
– Теперь этих гавриков еще ждать, – тяжело вздохнул Гриша и, несколько раз просигналив, заглушил мотор. – Ни фига не успеваем. Илья пистон вставит.
– Слушай, а чего все стелются перед этими… из Северореченска? – задал я Грише давно интересовавший меня вопрос. – Город мы сколько уже лет куда подальше посылаем – и ничего.
– Ну ты сравнил! – усмехнулся Конопатый. – Ты вот что последний раз ел?
– Шашлык.
– А до этого? – непонятно с какой целью продолжил допытываться Гриша.
– Макароны с тушенкой.
– Вот! И много у нас заводов по производству тушенки и макаронов?
– Да их и в Северореченске нет. И вообще тушенка тюменская была.
– О том и речь, – откинулся на спинку сиденья Гриша. – Если составлять продуктовую корзину Форта, то получится, что около половины продуктов мы закупаем в Северореченске.
– А остальное?
– Что-то сами выращиваем, что-то с той стороны поступает. Дело не в этом. Дело в том, что у нас продовольственная зависимость от Северореченска. И им об этом прекрасно известно. К тому же, чтобы рассчитаться за поставленные в долг продукты, мы минимум год должны отпускать накопители Иванова бесплатно.
– Подожди, – никак не мог понять я, в чем прикол. – Откуда у них там столько жратвы?
– Неверная постановка вопроса. В корне неверная, – покачал головой Григорий. – Правильная звучит так: «Откуда там столько жратвы, сигарет и бухла, что и самим хватает и нам с Городом продают?»
– Ну и?
– Что – и?
– Откуда?
– Ты меня об этом спрашиваешь? – заржал Конопатый. – У них и спроси.
– Типа, они ответят.
– Обязательно. Потом догонят и еще раз ответят.
– Блин, ну не может же им с той стороны столько всего валиться! – Я достал из кармана кулек и, выдавив мазь на ладонь, начал размазывать ее по лицу и посматривать на свое отражение в зеркале.
– Ты про поисковиков что-нибудь слышал? – спросил меня Григорий. – Ну это такие деятели, которые по местам переходов шатаются?
– Слышал.
– Так вот, в Северореченске, говорят, это все на поток поставлено.
– Может быть. – Я повертел головой, проверяя, всю ли счистил щетину.
Может, конечно, дело в поисковиках и случайно проваливающихся с той стороны продуктах. Только мне в это почему-то совершенно не верится. Особенно после утреннего
Все вроде сходится, только непонятно, что они отсюда вывозят и почему серебро не завозят? Хотя с серебром, если они ориентируются на перспективу, все ясно: один раз на этом деле наваришься, но рынок надолго обрушишь. За такую подставу тебе свои же горло перережут. А вывозить могут…
– Ну, где они? – посмотрев на часы, раздраженно протянул Гриша и сбил меня с мысли. – Сколько можно?
– А что они вообще здесь делают? – еще раз взглянул на вывеску я. Странное место для встречи с коллегами.
– Татуировки.
– Другого времени не нашли?
– Они только утром с тренировочного лагеря вернулись. А тянуть нельзя – сопротивляемость магии почти на нуле. Никакие амулеты не помогут.
– Никого получше подыскать не могли? – цыкнул я.
Из всего этого можно сделать два вывода. Те, кого мы ждем, новички – другим наносить татуировку с усиливающим иммунитет заклинанием незачем. Это во-первых. Работать предстоит за стенами Форта – иначе никакой срочности в этих татуировках просто-напросто нет. Это во-вторых.
– Не знаешь, как такие дела делаются?
– Знаю, – вздохнул я.
Мне б не знать. Самому в прошлый рейд Ветрицкого навязали. Но он, что ни говори, тогда нам крепко помог.
– Вон они. – Григорий завел машину и указал мне на двух высоченных, крепкого сложения молодых парней, которые вышли из салона татуировок и подошли к машине. – Долго вы.
Опа, близнецы!
– Искололи всего, – проворчал один из братьев, с трудом устраиваясь на переднем сиденье. Он расстегнул ворот камуфляжной куртки и почесал покрасневшую кожу. На немного припухшей шее явственно чернел сложный узор татуировки. – Гадостью еще какой-то кислой напоили.
– Ты пил, что ли? – удивился его брат, согнувшийся в три погибели на сиденье рядом со мной. – Я выплюнул втихаря.
– Это Лед, он с нами, – представил меня Григорий и, газанув, выехал с обочины на дорогу.
– Первый, – протянул мне здоровенную ладонь парень, сидевший на переднем сиденье.
– Второй, – поздоровался мой сосед.
– Это вы по очередности рождения? – пошутил я.
И как их различать? Пока еще голоса запомню. На вид-то будто клоны. Лет по двадцать. Оба выбриты, оба выглядят весьма уверенными в себе. Лет через пять – десять вообще заматереют. Если доживут, конечно. Светлые волосы коротко подстрижены, глаза зеленые, на подбородках ямочки. Симпатяги, в общем. От девок, думаю, отбоя нет. К одежде тоже не прицепиться: камуфляж, берцы, из оружия одинаковые десантные ножи.