Скополамин

Мамаев Михаил

–Эх, молодость, молодость! Мы бы с тобой, Демьян, еще жизнью бы попользовались.

Колечко ее губ Демьян еще некоторое время ощущал, как привычный жертвенный взнос Pro domo sua.

Наконец она отпустила его, развернула колье: «Какая прелесть! Можно я примерю? – сказала она и подошла к зеркалу, – Помоги мне, пожалуйста!».

Примеряя перед зеркалом новое колье поверх лацканов пиджака с виднеющимися из-под него золотыми цепями с подвесками, она принимала величественный вид, выгибая шею как сурикат и делая её шире края скул.

Нине Васильевне было почти за пятьдесят. Тщательно уложенная высокая прическа темно-русых волос еще больше отдаляла ее от желаемой моложавости. Легкая полнота была естественной для ранее стройной женщины, не особенно следящей за фигурой. Второй подбородок уже выделялся независимо от мимики. Одевалась

она со вкусом. Прекрасно сидящий костюм цвета кофе с молоком поддерживал привлекательность деловой женщины.

– Великолепно, – сказала Нина Васильевна. – Ну, что, пойдем за стол. Я признательна, что ты откликнулся на моё приглашение и сразу нашел время приехать – нам есть, о чем поговорить. Надеюсь, тебе будет интересна тема беседы.

Они сели друг напротив друга за Т-образный представительский стол. Демьян заметил резкую перемену в настроении Нины Васильевны, – видимо, она ответственно подходила к этому разговору. Было заметно, что первоначальная непринужденность далась ей с трудом. Этот запал у нее быстро кончился – она вся собралась, наморщив лоб и сжав губы. На её гладких щеках появились складки.

– Наверное, формально я должна спросить, как дела, как в семье, бизнесе. В последние годы многое поменялось. Ты знаешь, как я далека от твоих дел и тем более твоей коммерческой деятельности. Мы так редко общаемся, хотя уже у тебя второй депутатский срок. На заседаниях Заксобрания ты редко бываешь, да и не один такой – большинство депутатов я редко вижу. Понятно, что депутатство на уровне области, деятельность больше декоративная. Как две партии остались – Монархисты и мы, Отечественники, совсем скучно стало, даже формально поинтриговать нельзя. Любой мало-мальски серьезный вопрос буксует на уровне областного руководства, не говоря уже об аппарате Госсовета или Думы. От нас ничего не зависит, и мы никому особо не нужны.

– Извини, Нина Васильевна, я подтекста такого количества букв в сложный порядок собранных не совсем понимаю, – мягко прервал ее Демьян, – Ты скажи, в каком направлении смысл ловить. Я в политические и чисто административные моменты не лезу. Мне нужно понять где я могу помочь и могу ли вообще – если об этом речь. Мне уже за сорок, но возрастная мудрость еще не наступила – на пространные обоснования хуже реагирую, чем на простые вопросы.

– Сейчас, послушай, мне надо это проговорить, – сказала Нина Васильевна, не смутившись, что ее перебили. – Ты знаешь, я случайно полтора десятка лет назад попала в представительный орган. С тех пор всех устраиваю, что депутатом, что председателем Заксобрания, потому что никуда не лезу. Знаю, что смеются надо мной за глаза, называют «принтер в юбке» и все в таком духе. Но при этом у меня кое-какие позиции в центре и административная поддержка, конечно, есть. Правда, не бог весть какая.

– Кажется, понял. Ты хочешь, чтобы я заместителем председателя Заксобрания стал и подтянул финансы и связи? Но мне надо подумать какие временные и материальные расходы повлечет эта тема. Дай мне два-три дня, но сразу ничего не обещаю. На вскидку, для себя особых преимуществ не вижу.

– Подожди, Демьян. К женщине по ее приглашению приехал и так торопишься. Так вот, бизнеса я параллельного не завела. Хорошо, такие как ты, не знаю, как сказать, друзья или коллеги поддерживают. На зарплату, даже мою, мы с мужем и недели не прожили бы, не то что детям помогать. Муж у меня никуда не годен, только преподавать студенткам философию мог. Когда предмет из необходимого перечня исключили, он уволился и только дома сидит, даже на дачу перестал ездить. Большинство из его бывших друзей не получили статус Персональных граждан. Он очень переживал. В нашем сословии круг общения у него не сложился. Дочки институт недавно закончили, но тоже хватки деловой, как и у меня с мужем нет.

Нина Васильевна замолчала. Смахнула с его рукава что-то, видимое только ей. Потом продолжила.

– Совсем я последнее время скуксилась. Старый круг общения, помимо работы, постепенно на нет сошел после стратификационной реформы. С кем дружила, тоже некоторые персоналиями не стали, а сейчас общаться статус не позволяет. Даже просто так по улице спокойно не прогуляешься, а за пределы нашей административно-жилой зоны я практически не выезжаю. Частенько с ними сталкиваюсь. Наш дом рядом с общежитием ординаров. Их еще много в городской зоне осталось, больше, конечно, индивидуальных и это ужасно. Приписанные еще более менее достоинства не теряют, все таки постоянное общение с содержателями сказывается. А эти – нищие,

злые, особенно те, которых направляют после завершения найма на освоение зон развития незанятых территорий. Честно говоря, многие достойные интеллигентные люди, по разным причинам оставшиеся ординарами, ни в обслугу приписанными, ни индивидуально по найму работать не пошли. Кого не успели выселить в зоны освоения, перебрались в резервные зоны, где или деградировали, или просто выживают, учитывая, какой там контингент. К чему это я. Давно желание возникло окончательно порвать со старой обстановкой: как местом проживания, так и средой вне работы. Да и с мужем мы друг другу надоели порядком.

– Нина Васильевна, дорогая, ты для кого эти разговоры со мной ведешь? Говори прямо, что я могу для тебя сделать? С финансами напряженка, но всегда можно для тебя что-то изыскать.

– Хорошо. Ты во всем такой нетерпеливый? Как тебя только жена и любимые женщины терпят?

– Терпят, потому что предсказуемый. Знают, что хочу и что от меня могут получить.

– А когда состаришься и меньше сможешь давать им – терпеть и любить тебя также будут? – сказала Нина Васильевна и, не ожидая ответа, глядя ему в глаза, продолжила. – Слушай, вот пришла бумага от недавно созданной структуры, напрямую подчиняющейся Госсовету – Центра по конституционной реформе. Этот Центр, как администратор процесса формирования нового сословия, направляет временное Положение о подготовке и проведении отборочных процедур региональных кандидатов. Оно принято на основании Закона о межконституционном режиме управления и устанавливает порядок получения нового гражданского статуса. Так вот, ключевой новацией в проекте Конституции, который Дума сейчас в первом чтении рассматривает, является получение совершенно нового гражданского статуса и правоспособности для тех из нас – Персональных граждан, кто будет специально отобран.

– Я знаю, об этом уже давно говорят. – Сказал Демьян.

– В новом документе, который позавчера пришел, – не прерываясь, продолжала Нина Васильевна, – новый гражданский статус называется «волостель». В публичной информации пока только общие фразы. Сперва запускают процедуру отбора из Персональных граждан наиболее достойных представителей для формирования нового сословия. Надо сказать, что права и возможности по новому статусу фантастические. Помимо квот во всех органах госвласти, и обязательности для занятия должностей в ключевых органах управления государством, руководства всех правоохранительных и контролирующих органов есть еще и беспрецедентные персональные привилегии. Важнее, понимать объем требуемых заслуг и бэкграунд претендентов на получение нового статуса. В проекте конституции об этом есть упоминание без раскрытия существа. Ты в эту тему уже погружен?

– А я думал, это очередная затея для ординаров и креативных тинейджеров, пока они снова бушевать не начали, – сказал Демьян. – Смотрю, по неосвоенным территориям их развозят и развозят, а в зонах резервирования еще толпы нищих бродят. Чем живут – непонятно.

– В проекте Конституции, помимо нового гражданского статуса, предусмотрены новые гарантии социальной защиты и для ординаров. Даже свободный доступ к ОИС (Отечественная информационная сеть – прим. автора).

– Какие перспективы у нас, моя дорогая?

– Оказалось, что касается нас, все ближе, чем ожидалось, – сказала Нина Васильевна, и начала пальцами барабанить по крышке стола. – Демьян, ты дождался сути нашей сегодняшней встречи. Начинается процесс формирования первой очереди членов нового сословия – кто говорит 12000 в масштабе страны, кто – больше. Нас касается только областное квотирование, по которому цифры у меня есть и кандидатов утверждает наше Законодательное собрание. Как я уже говорила, занимается всем этим Центр по конституционной реформе. Интересно вот что, учитывая ценность для страны членов нового сословия граждан, на них распространяется Государственная медицинская программа Функциональной коррекции и генотерапии. Она оперативно останавливает процесс старения с приведением физических и ментальных кондиций к оптимальному состоянию. А раз так, для нового гражданского статуса – волостелей – устанавливается особая дееспособность: понятие трудоспособного возраста кардинально меняется, полигамные браки разрешены при определенных условиях, вводится понятие нуклеарной семьи и наследования этого статуса. Само собой, гарантируется повышенная ценность жизни и здоровья.