Скорая помощь. Обычные ужасы и необычная жизнь доктора Данилова
Шрифт:
— Почему? — удивился Данилов.
— Чтобы они не видели, как меня увозят, — ответил мужчина. — И машину лучше подогнать вплотную к подъезду, доктор. К самым дверям, чтобы я мог прошмыгнуть в нее незамеченным.
Данилов посмотрел на жену пациента. Та, встретившись с ним глазами, кивнула и добавила:
— Он сам вызвал «скорую».
— А сказать в коридоре? — упрекнул ее Данилов, представляя, какая ржачка поднялась бы в кардиологической реанимации, привези он туда под видом нестабильной стенокардии обострение шизофрении.
Женщина
— На учете?
Еще один кивок.
— Маша! — повысил голос больной. — Я же просил выключить свет!
— Это не выход, Игорь Иванович! — твердо сказал Данилов, обращаясь к мужчине. — Как только погаснет свет — они все поймут.
Самое главное — не спрашивать, кто такие «они». Надо выглядеть посвященным и понимающим. Только в этом случае можно завоевать доверие больного.
— Что же делать? — Глаза пациента наполнились тревогой.
— Надо вызвать еще одну машину, еще одну «скорую помощь», — понизив голос, ответил Данилов и, достоверности ради, оглянулся по сторонам, словно желая убедиться, что никто его не подслушивает.
Умница Вера с серьезным видом сидела в кресле. Тоже все поняла.
— Зачем?
— Следите за моей мыслью! Мы приехали первые, те приедут вторыми, отсюда следует что?
— Что?
— То, что они будут уверены в том, что вы уедете с нами! Ведь мы же приехали первыми?
— Точно! — обрадовался мужчина и тут же испуганно огляделся. — А я уеду со вторыми.
— А мы пригласим покататься кого-нибудь из ваших соседей по дому. Чтобы со стороны, казалось, что мы увозим вас…
— Лучше всего подойдет Рома из семидесятой квартиры, — посоветовал Игорь Иванович. — Мы с ним очень похожи.
— А он сейчас дома? — поинтересовался Данилов.
— Да, у него тоже инвалидность второй группы, — незаметно проговорился Игорь Иванович.
— Вера, обеспечьте нам вторую машину, — Данилов вытащил из кармана наладонник и протянул его Вере.
Вера нажала на одну из кнопок и нахмурилась.
— Не берет отсюда, попробую в подъезд выйти…
— Может, есть помещение, где окна на другую сторону выходят? — «подсказал» Данилов.
— Пойдемте на кухню! — включилась в игру жена Маша и увела за собой Веру.
Сам Данилов не захотел вызывать психиатрическую бригаду. При пациенте заниматься этим было нельзя, так же как нельзя было уходить куда-то, оставив Веру наедине с психически нездоровым человеком, пусть даже внешне и спокойным. Кто знает, что у него на уме…
— Надо Ромке позвонить, — забеспокоился Игорь Иванович.
— Пока рано! — осадил его Данилов. — Пусть сперва вторая машина приедет.
Пациент поелозил в кровати и спросил:
— А вы, доктор, откуда про них знаете?
— Доводилось встречаться, — по тону Данилова было понятно, что приятными эти встречи не были.
— Часто?
— Пару раз.
— Они хотели вас похитить?
— Они хотели меня убить за то, что я помогаю людям!
«Боже, какую чушь я несу!» — ужаснулся про себя Данилов.
Работал
— А меня — за то, что я отказался отдать им свою печень! — сообщил Игорь Иванович.
— Без печени человек жить не может, — Данилову было приятно сказать хоть что-то разумное.
— Им до нас дела нет. Мы — подопытный материал, и только!
Пациент понемногу начал возбуждаться. Покраснело лицо, загорелись глаза, движения стали более резкими. То ли обрадовался, что обрел в докторе единомышленника, то ли просто надоело спокойно лежать.
В комнату вернулась Вера.
— Все машины в разъездах, — посетовала она. — Сказали — долго ждать придется.
В наладоннике, полученном от фельдшера, Данилов, как и ожидал, обнаружил записку.
«Диагноз шизофрении установлен с 1993 года. Обострения — 1–2 раза в год. В последний раз лечился стационарно в прошлом году. Амбулаторно принимал амитриптиллин и трифтазин. Самовольно бросил пить таблетки восемь дней назад. Со вчерашнего дня — депрессия и мания преследования. Боится ведьм, которые хотят забрать себе его сердце и печень. Не буйный».
Поблагодарив Веру взглядом, Данилов незаметно для пациента переместил записку в карман халата и как бы между делом заметил:
— Ждать долго, Игорь Иванович, хорошо бы еще укольчик, поддерживающий сердечную деятельность, сделать. А то как бы вам хуже не стало…
— Раз надо — делайте! — разрешил пациент и тут же спросил: — А какой укол?
— Альфа-амилазу, — Данилов многозначительно посмотрел на Веру, — протеолитический фермент, растворяющий тромбы и препятствующий их образованию. Укол внутримышечный.
— А какую дозу, доктор? — Вера, все правильно поняв, выудила из ящика ампулу с раствором аминазина, «тормозящего» нейролептика, и издалека показала ее Данилову.
На вид в мужчине было килограмм восемьдесят — восемьдесят пять веса.
— Одну ампулу, — одобряюще кивнул Данилов.
— Сейчас! — Вера распечатала шприц.
Минут через пять после инъекции пациент уснул. Данилов измерил ему давление. Сто двадцать на восемьдесят — нормальнее не бывает.
— Что же вы в загадки играли поначалу? — высказал Данилов Маше, убедившись, что ее благоверный крепко спит.
— Так у него слух, как локатор, — ответила она. — Попробуй я только скажи чего…