Скорее мертвый, чем живой
Шрифт:
Джордж понимающе кивнул. Глэдис ушла, а он погрузился в свои собственные мысли.
Мистер Генри, как и Джордж, был завсегдатаем бара «Кингс армс». Небольшого роста, краснолицый, он ни с кем не общался. Джордж часто спрашивал себя, кем может быть этот человек, чем занимается. В то утро он решил, что в нем есть нечто таинственное. Джордж сделал несколько глотков и прислонился к стене.
Глэдис принесла виски с содовой мистеру Генри, перебросилась с ним парой фраз и вновь подошла к Фразеру.
Глэдис взяла бокал, вновь наполнила и, наклонившись к Джорджу, прошептала:
– Это Дэви Бентилло. Я его узнала, несмотря на гримировку.
Джордж бегло взглянул на краснолицего клиента. Флики сбились с ног в поисках Дэви. Маскировка была превосходной, но, вполне возможно, это действительно был он: рост, форма носа, разрез глаз – все подходило под описание… Глэдис права.
– Великолепная работа, малышка, – сказал Джордж Фразер, нащупывая рукой холодную рукоятку револьвера.
– Осторожно, мистер Фразер, – прошептала Глэдис, полумертвая от страха. – Он очень опасен.
Немного позже его тронул за локоть Эдгар Робинсон.
– Как дела? Вы выглядите каким-то измученным. Плохо спали?
Джордж заморгал глазами и вздохнул.
– Доброе утро, – сказал он.
Робинсон снял очки с сильными линзами и принялся протирать их. Глазки его были маленькие и колючие.
– Будьте так добры, угостите меня чем-нибудь, – сказал он Джорджу со смущенной улыбкой. – Я оставил деньги дома.
Джордж без воодушевления посмотрел на него:
– Чем именно?
– Неплохо было бы выпить порцию виски, – сказал он. – Но поскольку речь идет о ваших деньгах, то бокал пива меня устроит.
Джордж сделал знак Глэдис.
– Что с вами сегодня? – не отставал Робинсон. – Вы такой тихий. Неужто заболели?
– Нет, все в порядке, – лаконично ответил Джордж. Он не испытывал симпатии к Робинсону, хотя и восхищался его профессиональной хваткой.
– Вот и хорошо, – ответил Робинсон. – Надо всегда быть в седле. – А когда к ним подошла Глэдис, он скривил губы в сладкой улыбке: – Хэлло, дитя мое! Вы хорошеете с каждым днем. Джордж, вы не хотите завязать шуры-муры с Глэдис?
Джордж недовольно опустил глаза. Он не любил подобного, и развязность Робинсона в женском обществе всегда приводила его в смущение.
– Как вы можете такое говорить? – буркнул он и сказал Глэдис: – Принесите ему пива.
Когда она ушла, Робинсон проводил ее взглядом, а потом подмигнул Джорджу.
– Как раз по моему вкусу, – сказал он. – Как вы думаете, тут есть смысл поработать?
– Да перестаньте же! – нетерпеливо буркнул Джордж. – Неужели вы и пяти минут не можете не думать о женщинах?
Робинсон смерил его насмешливым взглядом и улыбнулся.
– Странный
Джордж сунул в рот сигарету, кашлянул и вытащил из внутреннего кармана большой конверт.
– Итак, – сказал он, переводя разговор на другую тему, – посмотрим, что еще нужно сделать.
Робинсон взглянул на список адресов.
– Ну, хорошо. Вы все еще в Уэмбли? Кстати, Джордж, – добавил он, – чуть было не забыл. Я нанял нового агента. Возьмите его под свою опеку.
– То есть я должен научить его распространять книги? – уточнил Джордж.
Робинсон кивнул.
– Именно так, – подтвердил он. – Он еще новичок, а вы человек с опытом. Вот я и подумал, что вы можете ему немного помочь.
– О чем разговор? – ответил Джордж. Ему было приятно, что Робинсон ему доверяет. – А что это за новичок?
– Зовут его Сидней Брант. Странный парень, но, возможно, станет хорошим агентом. – Робинсон бросил взгляд на часы, висящие над стойкой. – Он должен вот-вот прийти. Возьмите его во второй половине дня, когда будете обходить школы. Ну да вы знаете, что там надо делать.
– Можете на меня положиться, – заверил Джордж и с важным видом выпрямился, потом сделал знак Глэдис и заказал сандвич. – Вам еще пива? – спросил он Робинсона.
– Сейчас нет, – отозвался тот. – Я недавно поднялся.
Пока Джордж ел свой сандвич, бар постепенно заполнялся. Между людьми пробирался молодой человек со спутанными желтыми, как солома, волосами. Нечто в этом человеке сразу привлекло внимание Джорджа. На правой щеке у него красовался темно-красный шрам. На лице его было написано выражение горького презрения, а бледно-голубые глаза были холодными как лед. Молодой человек – ему было 21—22 года – направился в сторону Робинсона и, не говоря ни слова, встал перед ним.
– О-о, это вы! – воскликнул Робинсон. – А это Джордж Фразер, один из наших лучших агентов. Джордж, это Сидней Брант. Я вам только что о нем говорил.
Джордж покраснел от радости, когда услышал, что Робинсон назвал его «одним из лучших агентов», но, когда он встретился взглядом с Брантом, то испытал какое-то странное и неприятное чувство. Его смущали и безликое лицо Бранта, и его равнодушная поза.
– Добрый день, – сказал он и отвел от Бранта глаза. – Мистер Робинсон как раз только что просил меня помочь вам немножко вначале. Я сделаю все от меня зависящее.
Брант равнодушно посмотрел на него и промолчал.
– Вы вскоре поймете, что наш старина Джордж сможет научить вас многому, – сказал Робинсон.
«Почему Брант ничего не ответил?» – подумал Джордж. Он уставился на свою кружку, потом неожиданно поднял голову.
– Мистер Робинсон хотел бы, чтобы мы вместе поработали. И мы… мы можем начать прямо сегодня со второй половины дня.
Брант кивнул. Он перевел взгляд на Робинсона, а потом снова на Джорджа. Казалось, что он до сих пор придерживается мнения, что комментарии с его стороны излишни.