Скоростная любовь. Speed
Шрифт:
– О... – я сидела с открытым ртом.
– Что? – перевел он на меня взгляд. – Поживешь с моим братом и не такое научишься просчитывать. Это все фигня. Вот помню, клуб захотел однажды, чтоб соперник, ехавший с одним из наших друзей, проиграл тому, при этом машины, которая могла бы с ним соперничать у нас не было, пришлось выдумывать финты с разворотами и ездой назад, дабы загнать в ступор того богача. В правила клуба не входит строгая регламентация, как вести себя на дороге, хоть жопой едь, хоть на крыше машины, главное обгони соперника, помешай ему доехать первым, так что…
– И что? Никто никогда не бунтовал против правил?
– А какой смысл?
– Скажешь, никакой Алекс не замечает, что он не выигрывает, не жалуется насчет трассы и тому
– Ну... Полин, никто не говорит, что Алекс всегда проигрывает, он, между прочим, хорош, несмотря на наркоту, просто сейчас он сам нарвался, выбрал Кира в соперники, Франк не посмеет оклеветать репутацию Кира.
– Смотри, какой заботливый! – скривилась я. – Что ж он сам не ездит?
– О, Дима в большей части по организации, хотя, по-моему, машины – это единственное, что он любит в этой жизни! Ну… Кроме еще меня! – улыбнулся малой. – Но иногда он катается! Он любит кататься один, катается ночами. Да что там говорить... Он живет этим! Это некий выпуск злости для него.
– И все равно… Как же клуб... Удерживает всех этих людей? Почему о нем никто не знает? Полиция?
– А тут все просто. Каждому отстегиваешь деньги, и на все закрывают глаза. Богатые менты тоже любители покататься, скажу я тебе. Это еще одна причина конфиденциальности, если что – многие шапки полетят... А почему люди подчиняются законам клуба? Во-первых, наше общество тянется к подобному. Знаешь, в Америке и других странах много модных закрытых клубов? Все вроде знают их названия и особенности, но никто не в курсе кто именно где состоит? Нашему обществу такого не хватает. Таинства и опасности. Мы хотя б тут не ходим в масках скрывающих лицо, как в клубах связанных с порно.
– Макс!
– Ха-ха-ха! Прости... Тем более... ты видела на улице много проходящих гонок? Вот именно! Если они и происходят, то их всячески обгрызают! Правительство города не особо поддерживает подобные мероприятия! А любителей много! Ну, а тут… Вступаешь в элитный клуб, тебе все устраивают, никаких проблем с законом – ну, по крайней мере, до этого не было. Все удобно, ты можешь заработать, сам потратиться, в общем, люди любят и тянутся к комфорту. Организация клуба им это предоставляет.
– А что имел в виду Алекс про отказы от заездов?
– А... Это правила клуба, дело в том, что раньше тут было много халявщиков, многие просто приходили сюда и ничего не делали, чем раздражали остальных, я сейчас не про богатых – им тут всегда были рады, а про рабочий класс, так скажем. Если ты из таких, то ты, во-первых, должен внести залог при вступлении, если, конечно, тебя отберут, он, разумеется, меньше, чем вносят богачи, но все равно существенен, а дальше... Дальше у тебя в первый раз выбор с кем испытать свои способности, узнать, какие у тебя проблемы, но потом ты обязан проявлять свое участие в заездах. Нельзя просто так отшивать всех. Если ты отошьешь трех соперников, клуб предъявляет тебе претензию – ты должен выплатить неустойку, понятное дело, до этого никто старается не дотягивать, однако соперники иногда из злобы друг на друга устраивают “дуэли”. С одного ракурса это даже интересней, а с другого, становится еще более опасным. В этом случае Дима обычно подыгрывает тому, кто ему больше симпатичен, выбирает трассы, время, тому подобное, исходя из интересов того, на кого собирается поставить ставку.
– Да он чистой воды жулик!
– Ну... Об этом никто не знает, это он со временем додумался до такой привилегии самому себе, но, конечно… Если пересчитать, сколько денег потерял в итоге клуб и другие люди в тех гонках, которые спланировал Франк… Я думаю, его бы не стало в момент, когда это выплыло наружу.
– И ты так спокойно мне об этом рассказываешь? – поразилась я.
– Ты хорошая... Я это знаю! Я много слышал о тебе от Кира, поэтому всегда хотел с тобой дружить! Я чувствую, что мы похожи… Все... Нас четверых бросили и оставили в этом мире одних... И если мы не поддержим друг друга, то кто нас спасет? Хоть ты и наломала дров и испортила все... Мне кажется, тебе надо знать
– Что будет теперь? – перебила я его.
– Теперь? Ты сама знаешь... Ничего... Если кто-то будет выставлять против Франка что-то ужасное, к нему возникнет еще больше вопросов, не дай бог, тогда всплывут его махинации, а ведь они всплывут, если начнут трясти всех, обычно кто-нибудь да проговаривается…
– И?..
– И единственный наш шанс – это смотаться из города... – вздохнул Макс, – до того, как это окончательно раздуется. Как это сделали однажды мои родители.
– То есть? – все это напоминало мне какое-то криминальное кино.
– Малин, Франк не может так рисковать. Если с ним что-то случится, я останусь один. Шанс, что его прижмут есть. Я думаю, он смотает удочки, и мы смоемся. Надеюсь... Это не заденет... Его друзей.
– Это же бред.
– Ну, да... Похоже на то. Но это печальная реальность!
– И хочешь сказать, это все из-за меня? Что я один раз тут появилась и не понравилась какому-то наркоману?
– Я бы сказал, это все... Из-за многих совпадений. Ты пришла в тот момент, когда было нельзя приходить и палиться. Ты пришла тогда, когда нельзя было оступаться, ты нарвалась на одного из малого количества гонщиков, которые не переваривают Франка. Спросишь за что? У них у каждого своя история. Но... Алекс... Ему бы повод уничтожить моего брата... И ты ему его предоставила. Он не дебил, хоть обколот. Ему стало очевидно, что ты темная лошадка, когда Франк не предоставит тебя клубу, тут начнется паника. И... Вот так! – развел руками Макс.
– Я все-таки не понимаю одного, каким боком тут так плотно завязан Франк? Почему именно он? Почему вы не сбежали раньше? Раз на то пошло?
– Это все история прошлого. Я тебе уже рассказал начало, теперь продолжу. Мой отец ввязался в эту организацию почти с ее образования в этом городе. Димин папа, как и другие его компаньоны поначалу были не в курсе. Надо сказать, в самом зарождении клуба, у него была довольно плохая слава. Это было нечто наподобие бесплатных дуэлей, те бандиты, которые не хотели решать свои проблемы банально через пистолеты, иногда применяли связи и устраивали гонки на смерть, я думаю тебе понятно, о чем я. Это как-то по особому называлась в их рядах, брат говорил, но я не помню, не суть, – махнул парень рукой, – отец имел с этого бешеное бабло, организовывая подобные погребения людей. Как-то это просочилось, и напарники узнали об этом. Все пришли в ужас и кое-как уговорили его выйти из этого. Но мой отец оказался не таким уж простым. Он не оборвал свои связи с сообществом, и в итоге все вернулось на круги своя, но теперь в это были втянуты все. В начале нового века смута постепенно улеглась, клуб стал терять популярность и, пропуская малейшие подробности, постепенно приобрел сегодняшний вид. Все было хорошо. Но... несколько лет тому назад одни криминальные авторитеты решили присвоить это заведение себе и началась война. С виду наш город выглядит прилично, культурно, но по ночам тут творятся страшные вещи. Всех участников сообщества начали прижимать, как могли. Запахло жаренным. Под раздачу попали многие... В итоге однажды я проснулся в пустой квартире с надписью на холодильнике: «Максим, мы с мамой уезжаем, надеемся, что у тебя будет все хорошо. Ты прекрасно знаешь, что мама была недовольна тобой, ты не смог сделать ни ее, ни меня счастливыми, из-за тебя мне пришлось идти на риск и искать все возможные способы по зарабатыванию денег, что в итоге привело нас к несчастью. Больше мы не хотим видеть тебя в своей жизни. Прощай».
====== Семьдесят первая. ======
Максим замолк и вытер слезы.
– Боже... – Не сдержавшись, я опять заплакала, – как так можно было поступить? Какими надо быть людьми.
– Малина! – повернулся он. – Теперь понятно за что я их обоих ненавижу? Точнее нет, для меня их просто не существует. Я всегда чувствовал, что родители не испытывают ко мне эмоций, правда не понимал, кто в этом виноват, и не кажется ли мне...
– Макс… – я обняла его за плечи, – мне очень жаль. Очень-очень!