Скоростная любовь. Speed
Шрифт:
Романтика, встречи, поцелуи. Расставания, встречи, радость от его приезда, печаль при отъезде. Поначалу я была не уверена в том, что наша с ним история реальна, казалось... Сын миллионера, красавец, Москвич… Для чего ему это все?
Но он убедил меня в том, что ему не все равно. Он доказывал мне свои чувства, а я принимала их, убеждая себя, что люблю человека, поначалу заполнившего мою голову.
Который вначале завлек меня, который сбил меня с толку своим внезапным появлением в моей жизни, который не походил ни на кого из моих прежних
Любовь… Это ли называется любовью?
Голубые, как чистое летнее небо глаза, либо заставляющие восхищаться своим блеском изумрудные?
Красивое лицо правильной формы без всяких недостатков или же кожа, испытавшая на себе достаточно неприятностей, с улыбкой, не дающей мне покоя?
Волосы, уложенные в дорогостоящем салоне, либо же торчащие вверх, в которые я порой так сильно хочу вцепиться!
Вкусный запах дорогих духов и чистейшей одежды, либо тонкий привкус бензина, корицы, запах выхлопного газа, позволяющий почувствовать свободу?
Хорошие манеры и аристократическое воспитание против невыносимых придирок, оскорблений?
Чем сильней я копалась внутри, тем еще больше осознавала, что люблю двух совершенно разных людей.
Единственное, что заставляло этих людей становиться похожими – внутренняя сила.
Я чувствовала себя как за каменной стеной, когда находилась рядом с Пашей. Он был чрезвычайно умен, силен не столь физически (вряд ли его можно было назвать непобедимым бойцом), сколь внутренне. Я чувствовала в нем стержень, который мог заставить многих против воли подчиниться ему. Порой голубое небо застывало и превращалось в холодный лед. В подобные моменты я бы ни за что не хотела встать ему поперек горла.
От Франка веяло его невозмутимостью и способностью разрешать проблемы еще задолго до его появления на горизонте. Казалось, нет ничего, через что он не мог пройти. Этот человек жил настолько сам по себе, что, казалось, мир сошел с ума и сам потихоньку подстраивается под него, нежели наоборот.
Особенность заключалась в том, что Павел, который испытывал ко мне уважение, любовь, заботу не подавлял меня собой, он давал мне право выбора, лишь подсказывая как поступить правильно, а Франк своей невозмутимостью заставлял подчиняться себе.
Несмотря на высокое положение Паши, Франк куда больше был похож на диктатора.
Несмотря на это, в Франке я чувствовала легкость и то глубокое чувство юмора, которое мне немного не доставало в Паше.
Я не могла сказать, что Паша вел себя как-то скованно или же слишком сдержано... нет. Просто именно с Димой у меня были связаны наиболее яркие события, произошедшие за этот год.
Это было странно, но произошедшее между нами на Новый год полностью перебило те эмоции, которые должны были остаться во мне после Пашиного признания в любви.
С этого и начались проблемы.
Я должна была воспринять его признание как самое важное, самое главное, а вместо этого утонула в нетипичных для многих событиях вместе с Димой.
Я искренне
Это привело к тому, что сейчас я сидела у разбитого корыта, не понимая, что творится внутри.
Я терзалась словами Димы, заставившего в очередной раз разочароваться в себе, в который раз оттолкнувшего меня за ненадобностью, а также чувствовала, что предаю Пашу, к которому до сих пор чувствовала привязанность и теплые эмоции.
Я не могла с уверенностью сказать, что люблю его...
Меня пугало, что все это время, произнося слова о любви, я уподоблялась тому множеству людей, которые не ценят энергию слов, которые произносят многое, на самом деле подменяя кажущееся на действительное.
– Я не нужна Диме. Он прямо сказал мне об этом. Паша же… Я не знаю, – произнесла я после мучительного молчания. – Я люблю его… Кажется. Все еще люблю.
Саша гладила меня по руке, догадавшись, что я все это время сражалась сама с собой.
– Ты звонила ему?
– Нет. Точней да! Мы поссорились – он уехал. Я пыталась до него достучаться, но он не выходит на связь. Уже почти неделю. Сашка, что мне со всем этим делать? – поинтересовалась я у подруги.
– Ну... – Аверина набрала побольше воздуха и расставила все точки над “и”. – Не знаю, что творится у тебя с твоим Франком. Уверена, что он в очередной раз врет. Но... Это обстоятельство никак не может помешать тебе разобраться в своих чувствах к Паше. Я не думаю, что поддавшись слабости к Диме, тебе стоит рубить с плеча то, что было заложено давно. Мне кажется, еще можно побороться. Поэтому... Как говорится, если гора не идет к Магомеду, Магомед бежит к горе! – переврав поговорку, закончила Саша. – Начнем собирать чемоданы. У нас каникулы. Прокатимся в Москву!
====== Восемьдесят шестая. ======
– Девочки, заходим! Поезд уже отправляется! Белье забрать не забудьте!
Мы с Сашкой подчинились приказу проводницы и, забравшись с перрона в вагон, потопали в свой плацкарт.
– Да... Это тебе не в элитном поезде кататься! – усмехнулась Сашка.
– И не на самолете летать, – поддержала я ее.
– Да и до машины далековато!
Еще вчера мне ее идея навестить Пашу в Москве показалась абсурдной, а теперь я сидела на нижней полке и ждала момента, когда наш поезд начнет свой ночной путь.
Я долго пыталась отговорить Аверину от этого сумасшествия, но она настойчиво твердила, что если я не разберусь со своими проблемами сейчас, будет только хуже.
Взвесив все «за» и «против», я пришла к выводу, что она не так уж и не права.
Меня ничего не держало в Питере.
Учебы не было.
Кир, узнав о поездке, поначалу напрягся, но, увидев с каким лицом на него вперилась Саша, добровольно снабдил меня деньгами, поскорей сбежав после этого к Ломоносовой.
– Когда твой брат одумается и бросит эту шлюху? – пересчитывая наличность, поинтересовалась Сашка.