Скоростная любовь. Speed
Шрифт:
Анджела умоляла не бросать его, но я не чувствовала себя дома. Макс скоро должен был вернуться из клиники. Что я должна была ему сказать?
– Уезжаешь? Оставляешь меня одного? Смотри! Я же сопьюсь! – покачав головой, отпил из бутылки Цепь.
– Хватит! – выхватив водку, я вылила ее в раковину.
– Сейчас я радуюсь тому, что водка относительно недорогой продукт, иначе...
– Саша! Саша! Я уезжаю!
– Это нехорошо! – подметил он.
– Мне плохо. Кир…
– Кир мудак. Слабый мудак, который не справился с нервами.
– Нет, – покачала я тогда головой. – Он прав. Я всегда все порчу. Я загубила жизни двум самым близким мне людям. Я виновата во многом. Я уезжаю.
Сочи.
Море. Море целыми днями. Я моментально сгорела, но уже сейчас выглядела куда лучше. Я была темной. Моя кожа была темной. Я избавилась от всех пирсингов. Соленая вода не слишком хорошо отнеслась к моим проколам. Здорово похудела, осунулась. Волосы, от постоянных купаний стали завиваться пуще прежнего. Подключившись к Интернету, зашла на почту. Саша не писал уже несколько дней.
“Привет, Полина! Сегодня я вновь не выдержал. Поехал на кладбище. Такой великолепный, солнечный день. Радость, смех. А я на кладбище. И мне хорошо. Я приехал туда, сел как обычно напротив его родителей. Выпил. Клянусь! Я уже бросил это дело, сегодня не выдержал только. Полина, я схожу с ума, что со мной? Я говорил тебе, что не чувствую его утраты, что не ощущаю на сердце, его смерть. Полина, я сидел на скамейке. Плакал. И я почувствовал. Почувствовал!!! Его! Что со мной? Это возникло совершенно спонтанно. Я просто почувствовал его рядом, как будто он смотрел на меня, был рядом. Обернулся. Никого не было. Это кошмар. Представляешь, все будто издеваются надо мной, напротив, на дороге, стояла машина. Это была не просто машина. Она будто бы была призраком. Его призраком. Это была BMW и знаешь, что-то в ее взгляде было не так. Они ездят по всему городу, напоминая мне о нем, но именно эта. Она смотрела иначе, в ней было что-то особенное. Это вновь заставило меня задуматься: я же не был ему самым близким другом, нас не связывало нечто особенное, так почему я так сильно переживаю, почему меня не отпускает? Я такой человек? Я знал, что рядом со мной есть Дима и был счастлив, не осознавая этого. А потеряв его… Я понял, что был прав насчет его особенности. Мне противен Кир. Его поведение. Слава Богу, рядом Макс, он заставляет его быть сильным, ему надо стоить Франка, что бы заменить его. А иначе никак! Все остальные. Мы не общаемся. Все боятся, все молчат. Противно. Я тоже хочу уехать.”
Я никогда не писала ему об этом, но каждое его письмо заставляло меня плакать. Цепь – я не могла его отпустить. Это было мое воспоминание о Диме. То самое доброе, самое искреннее, что осталось. Я осознавала, что было бы лучше забыть все, послать всех к чертям и прервать контакты, но я не могла поступить так с Сашей. Не могла. Написав ему ответ, который все равно ничего бы не поменял в нем, легла спать. Уткнувшись в подушку, забылась кошмарным сном, от которого меня спас будильник.
Вновь душный день. Работа. Работа. Вечерняя прогулка. Сон. Кошмар. Звонок будильника. Работа. Работа. Жалоба от посетителей за хамство. Прогулка. Сон. Звонок! Работа. Как меня все задолбало! Трясясь в душном автобусе, я проклинала все. Добравшись до кафе, переодевшись, я приступила к выполнениям
– Скоро первый заезд, – трое посетителей мужского пола, заказав несмотря на ранее время по поллитра пива, горячо спорили.
– Да. Это будет треш. Хоть кто-нибудь знает, кто будет принимать участие?
– Ростов приехал в большом составе, говорят.
– А Москва?
– Блин, из Москвы тоже будут. Я, правда, не в курсе, кто именно, любители.
– А как же их клубешник?
В этот момент я подносила им пиво. Дернувшись, немного пролила на поднос.
– Не спрашивай. По слухам там какая-то жесть.
– А че жесть-то? Москва причем? Питер там в облаве полной.
– Питер полностью вылетел. Его накрыли так, что и говорить об этом грустно
– Ну вот! А я думал, погоняем...
Это было выше моих сил. Поставив на стол поднос, я направилась к выходу.
– Эй! – окликнули меня.
Не обращая внимания, я вышла на улицу.
– Полина, ты куда? – выбежала за мной вторая официантка. Увидев мои слезы, она поинтересовалась. – С тобой все нормально?
– Нет! Ненормально! Пожалуйста, прикрой меня! Прошу!
Я направилась к морю. Смешалась с толпой. Непроизвольно вновь принялась всматриваться в лица. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Я перевела взгляд на другую сторону улицы. Меня передернуло. На секунду я увидела его. На одно мгновение. Помотав головой, зажмурившись и раскрыв глаза, увидела огромное количество людей, но только не его. Показалось.
Успокоившись, вдохнув в себя морской воздух, я вернулась обратно. Парней уже не было. Убрала пару грязных столов. Моя напарница смотрела на меня грозным взглядом. Я была обязана ей чаевыми. Обед – самый пик посетителей. Возле нашего кафе расположилось точно такое же. Я неслась с подносом, заваленным салатами. Нет! Случайно посмотрев на соседнее помещение, я не выдержала.
Бабах!!! Это был звон разбившейся посуды.
– Нет-нет! Присев я начала собирать осколки. Зачем? Поранилась. Кровью перепачкала пол.
– Полина! Прекрати! – заорала работающая со мной девушка. – Безрукая!
Она оттолкнула меня. Я упала на пол. Сбитая с толку.
– Ты что расселась? – вылетел в зал наш начальник. – Что? Что это? Да это вся твоя зарплата на сегодня!
Не обращая внимания на его крики, схватившись за край стола, я подняла взгляд на наших соседей. Вот он. Столик возле самого выхода. Но он... Пуст? Нет! Не может быть.
– Полина, ты слышишь меня?
– Я плохо себя чувствую, – прошептала я.
– Ладно, – сжалился надо мной начальник. – Можешь уходить. Но два дня работаешь бесплатно.
– Хорошо.
– Чокнутая!
Не обращая внимания на кровь, до сих пор сочащуюся из пальца, я побрела по улице. Как у меня хватило сил? Не обращая внимания на пекло, я шаталась по городу. К вечеру, когда солнце прекратило убивать все вокруг, я спустилась к берегу. Спустилась на набережную. Я знала, куда пойду. Изучив этот участок побережья вдоль и поперек, я знала любимые места туристов, а также закоулки, где можно было посидеть в одиночестве.
Протиснувшись сквозь толпу гудящего народа, я вышла на небольшой выступ. Это не являлось причалом. Это был некий выход в море, непонятно для чего предназначенный. Отдыхающие не любили это место, поскольку отсюда красивую панораму портили строительный кран с небольшой баржей, застывшие в некотором отдалении от берега. Усевшись прямо на каменную, согретую солнцем площадку, я свесила ноги. Заплакала. Силы в очередной раз кончились. Этот день. После последнего письма Саши. Дима! Дима! Мне больно! Мне плохо! Что мне делать? Как дальше жить? У меня никого нет! Никого! Я не обращала внимание на проходящих мимо, для меня никого не существовало. Была лишь я, Дима и море.