Скоростная любовь. Speed

Abacus

Паша приложил палец к моим губам и ответил на очередной вопрос.

– Да. Да. В следующий раз. Посмотрим, когда будет. Хотя, вряд ли.

Схватив его за палец, проговорила я:

– Хватит болтать!

– А?
– Паша прикрыл мне уже ладонью рот и, приблизившись, проговорил в телефон.
– Да. Сто двадцать три. Розовых. С каемкой. Тех, которые привезли вчера, оплачивал карточкой.

– Что?
– в недоумении отбросила я его руку.
– Откуда ты знаешь?

– Ш-ш-ш!

– Паша! Сколько роз?

От безысходности я вырвала у него из рук мобильный.

–

А? Отдай телефон, дурочка, - он попытался вырвать у меня его из рук, но я успела спрятать телефон у себя за спину, ему пришлось лечь на меня, пытаясь достать его.
– Сто двадцать три.

– Мятежный!
– испытав мгновенный шок, я выпустила из рук телефон и обеими руками схватила его голову.
– Это твои цветы?

Он попытался высвободиться, но перед тем как у него это получилось, я впервые сама напросилась на поцелуй. Взяв его телефон, я произнесла в трубку:

– А знаете, мы передумали. Никуда не надо выносить эти цветы, они великолепны! Спасибо!
– повесив трубку, я набросилась на поднявшегося с дивана Павла: - Как так можно?

– Можно что?
– поинтересовался он.

– Это все!
– обвела я руками цветы.

– А что? Хотя да, ты же у нас не переносишь цветы, прости!

– Паша!
– я схватила его за руку.
– Это не так! Откуда я могла знать, что они от тебя? Эти розы безумно красивые. Мне просто не верится, что ты...

Рассмеявшись, он притянул меня к себе и начал целовать. Как всегда великолепно.

– Теперь-то хоть они тебе нравятся?
– внезапно остановившись, проговорил он.

– А?
– растерялась я на миг.
– Конечно!

– Я рад, долго выбирал цвет, боялся, что тебе не понравится.

– Паш! Перестань! Иначе я совсем засмущаюсь.

Он провёл руками по моим волосам. Я сама потянулась к нему навстречу, сгорая от внезапно нахлынувшего желания. Целуя его губы, я наслаждалась каждым прикосновением. Его запахом. Его телом. Оно было великолепно.

Стащив с него рубашку, я впилась губами в его шею. Мятежному пришлось приложить усилия, чтобы высвободится. Он укоризненно поводил перед моим лицом указательным пальцем, при этом широко улыбаясь. Рассмеявшись, не сводя с него взгляда, я прикусила кончик его пальца. Покачав головой, Паша прижался ко мне еще плотнее.

Все было великолепно. Было неподражаемо. Мило и нежно. Я чувствовала возбуждение, чувствовала, что вся взмокла от желания. Чувствовала, что и он этого хочет. Это было видно невооруженным взглядом. Дотянувшись руками до его джинсов, я, немного помучившись, расстегнула ремень и ширинку. Засунув руку ему в штаны, я…

====== Тридцать первая. ======

Это уже не важно. Совершенно не важно. Раздался шум открывающейся двери, и на пороге возник Кир.

– Вот блин!
– лицо Паши исказила последняя стадия ужаса, и он, отпрыгнув от меня в сторону, растерянно замер, выставив в качестве защиты перед собой руки. Я же, наспех протерев еще мокрые губы, попыталась отыскать на полу бадлон, который как назло куда-то запропастился. Если у нас с Пашей был шок, то страшно представить состояние брата. Кир так и замер в проходе, используя ручку двери в качестве опоры.

Его нижняя челюсть грозилась отпасть в любой момент. Брата можно было понять, не каждый день застаешь свою сестру в объятьях сына начальника. Я, не теряя времени, пока брат находился в растерянности, привела себя в порядок. Кир, кажется, начал оживать. Это стало заметно по цвету его лица.

– Вон, - тихо обратился он к Мятежному.

– Да. Я понял, - Паша натянул на себя рубашку, застегнув на ходу ширинку, он подошел к брату, так как пройти к двери иначе было невозможно.
– Кирилл…

– Вон!
– проорал тот ему прямо в лицо.
– Пошел отсюда! Иначе я вмажу тебе, не смотря на то, кто ты!

– Ладно, - Паша, больше не задерживаясь, испарился за дверью.

– Киря… - заскулила я.

– Заткнись.

Больше ничего не сказав, брат заперся в своей комнате.

– Вот черт!
– пробормотала я, как только осталась одна в гостиной.

Не зная, что делать, я перетащила цветы себе в комнату, чтоб Кир, не дай бог, не растерзал их на кусочки. Заметив забытый Пашей на диване телефон, я взяла его в руку и, немного повертев, пошла к себе. Упав на кровать, не выдержала и заплакала. Прижав к себе его мобильник, я плакала и не могла остановиться. Из-за чего? Не из-за того, что брат обиделся на меня. Нет. Я плакала из-за того, что остался день. Один день, и сказка закончится. Я больше никогда не увижу его. А ведь то, что могло произойти между мной и Пашей, убило бы меня окончательно, но оставило бы хоть какие-нибудь воспоминания.

Хоть что-то. А теперь. В руках остался лишь плоский черный предмет. Который, в отличие от меня, был с ним постоянно. Окончательно расстроившись, я еще крепче сжала его телефон и заскулила. Мне казалось, что даже мобильный пахнет им. Он был его частью. И сейчас она была со мной. Рядышком. В руке. Незаметно для себя я заснула и, проснувшись, обнаружила, что за окном стемнело. Посмотрев на часы, поняла, что время ужина еще не закончилось и, наскоро умывшись и переодевшись в привычные джинсы, футболку и кеды, отправилась есть. Я даже не думала о том, чтобы позвать с собой Кира. Слава богу, он не придушил меня во время сна. Как можно медленней тащась в ресторан, я встретила по дороге Ника, который, увидев меня, сразу же свернул в сторону. Меня это насмешило. Предпоследний ужин. Черт! Сегодня у Кира был очередной сложный день. А ведь я так и не узнала, как прошла его проверка. Блин! Все-таки я ужасная сестра!

Кирилл заботится обо мне, переживает, а я? А я говно. Все-таки жизнь - говно. Как я и думала. Присев за столик, стала рассматривать зал. К моему удивлению, я заметила, что впервые за всю историю нашего сбора, в зале присутствуют Мятежные. Полным составом. Естественно, они сидели отдельно от всех, за вип-столом. Александр Алексеевич о чем-то спорил с Пашей. Видать, это у них было нормальное состояние, а жена, пытаясь урезонить своих дорогих мужчин, постоянно одергивала то одного, то другого. Паша, безусловно, заметил мое появление в ресторане и, ни капли не стесняясь, при первой же возможности, схватив с семейного стола непочатую бутылку вина, направился ко мне.