Скованные льдом
Шрифт:
судьба моих девочек. А ей все равно. Ради власти она готова пожертвовать жизнями ши-
видящих, потому что для нее быть лидером значит заботиться не об их благополучии, а лишь
о своем. Вся ирония в том, что ее эгоцентричность наделяет ее такой харизмой, какая мне и
не снилась. По дороге в город я думала о том, что для того, чтобы быть хорошим лидером
для девочек, мне нужно стать обаятельнее. Мне однозначно необходимо либо сложить
полномочия, либо радикально
Я добралась до Честера к десяти часам утра и была поражена тем, что очередь в него
выстроилась на целых три квартала. Я и не подозревала, что в Дублине смогло выжить
столько молодых людей, и все они в этой очереди, словно сейчас вечер пятницы, а этот клуб
– новый Темпл Бар. Они не понимают, что мир болен и погибает? Не чувствуют
приближения всадников апокалипсиса? Один из которых сейчас, правда, не на коне - он
соблазнительно улыбается, сидя на моем диване. А другой уничтожен. Но скоро их снова
будет четверо.
Оставив машину в переулке, я заняла очередь. Похоже, ждать придется до утра, но я не
хотела упустить возможность разузнать об этом новом мире.
Я еще и поздороваться ни с кем не успела, как кто-то сзади взял меня под руку.
– Риодан примет тебя сейчас.
Один из его парней. Высокий, мускулистый, покрытый шрамами, как и все остальные.
Пока он вел меня вдоль очереди, со всех сторон слышались до неприличия заигрывающие
заявления и обещания. Спустившись в клуб, я подняла ментальный щит, чтобы защитить
свое чувствительное сердце.
Музыка окружила меня, оглушила, пробрала до костей. Чужие эмоции, несмотря на все
мои усилия, прорвались внутрь. Какая сильная жажда, какое мучительное желание быть
принятым и значимым! Но они направляют эти эмоции совсем не в то русло. Вот оно,
безумие: искать любовь и в Честере. С тем же успехом можно искать воду в пустыне.
Да лучше б они пошли грабить магазины бытовой техники и там встретились бы с
другим грабителем. По-крайней мере, тогда они бы знали, что этот человек хозяйственный и
способен отстроить свой быт заново. Или двинулись бы в библиотеку! Любой, кто читает,
уже стоит внимания. Или отыскали бы молитвенное собрание, их же полно в городе.
На первый взгляд, каждый, мимо кого мы проходили, казался счастливее рядом
стоящего, но я-то чувствовала всю гамму эмоций: боль, незащищенность, разобщенность и
страх. Большинство понятия не имело, как они переживут эту ночь. Некоторые потеряли так
много близких и любимых, что им стало все безразлично. Они закрылись в раковинах
брошенных домов и зданий, без телевидения и других способов быть
меняющихся опасностях и угрозах, наполняющих мир. Их главная цель проста: не спать в
одиночестве этой ночью. И это люди, которые совсем недавно могли найти все, что хотели,
при помощи простого прикосновения к экрану. А сейчас они с сорванными масками,
беззащитные, плывут по течению, опасно накренившись.
И я не могу помочь, но...
Смогу ли я достучаться до них? Смогу ли объединить их и направить к цели? Я
одержима этой мыслью. Они не ши-видящие... Но они молоды, сильны и впечатлительны.
В окружении мужчин и Темных танцует женщина, запрокинув голову в экстазе. Я
почувствовала вспышку ее эмоций, проходя мимо: она действительно верит, что мужчина не
будет любить ее, если она не доставит ему удовольствие. Она отказалась от своего права
быть личностью со своими потребностями и желаниями и превратилась в сосуд, который
наполняется потребностями любовника. Если она яркая, как бабочка, и сексуальная, как
львица в период спаривания, ею будут дорожить.
– Это не любовь, - говорю я, проходя мимо.
– Это сделка. Ты должна платить, чтобы
получить что-то взамен.
Еще в юности я начала оценивать, насколько сломан человек, по десятибалльной шкале.
Она была семерочкой. Ее сердце можно исцелить, но для этого потребовался бы очень
целеустремленный мужчина и немало времени. Так везет немногим. И еще меньше тех, кто
находит свою родственную душу, как мы с Шоном.
Поднимаясь на второй этаж, я осматриваю подклубы и замечаю Джо, одетую как
католическая девочка-школьница. Мне не нравится насмешка над моей верой и все еще
трудно смириться с ее решением работать здесь, но она страстно отстаивала его, считая
своим святым долгом собрать информацию в самом достоверном источнике. Пока она мне не
рассказала ничего, что заставило бы меня признать, что ее местонахождение в этой
помойной яме имеет смысл. Я знаю одно: мы становимся такими же, как наше окружение.
Среди хороших людей совсем несложно быть хорошим. А в окружении плохих - легко быть
плохим.
Поднимаясь по лестнице, я скользнула взглядом в тот подклуб, где официанты одеты
только в черные тесные кожаные штаны и галстук-бабочку, демонстрируя загорелые,
мускулистые обнаженные торсы. Здесь работают только сногсшибательные красавчики. Я
затаила дыхание. У одного из официантов была красивая спина с перекатывающимися под
кожей мускулами. Я могла бы вечно наблюдать за тем, как он передвигается. Я женщина и