Скованные льдом
Шрифт:
подведет ее к самому эпицентру этого взрыва и не перезарядит, она просто сгорит дотла. Ей
нужно претерпеть грандиозный крах, чтобы продолжить жить, либо она погибнет. Даже
думать не могу о ее смерти. Если бы я только знал, как превратить ее в фейри, чтобы она
жила вечно. Не важно, что мне ненавистно быть фейри, не важно, что и она могла бы
возненавидеть это. Бессмертие есть бессмертие.
Я бегу с ней на руках, стараясь не делать резких движений. Несу
представлял тысячу раз, хотя и знал, что не стоит. Я и сейчас понимаю, что не стоит этого
делать. Но тем не менее делаю.
Всего лишь раз, прежде чем я окончательно превращусь в злодея, всего раз, прежде чем
стану четвертым и последним Темным Принцем, хочу побыть ее Горцем. Ее героем.
Тем, кого она могла бы помнить, когда ничего от него во мне уже не останется.
***
Дождаться не могу, когда, наконец, закончится мой супергеройский переходный возраст,
и я повзрослею. Надоело вечно быть сбитой с толку, когда просыпаюсь.
Волосы лезут в глаза, и это так бесит, что я чуть не повыдирала их, убирая с лица, на них
что-то засохло, и они так спутались, что зацепился браслет...
– Фу, - раздражаюсь я, и чьи-то руки нежно прикоснулись ко мне, пытаясь высвободить
мое запястье.
Кто? Что? Где?
Обычно, проснувшись, я первым делом пытаюсь вспомнить, что произошло перед тем,
как уснула, чтобы понять, где я и как сюда попала. Первое время, передвигаясь по аббатству
стоп-кадром (оно, блин, в миллион раз больше клетки у мамы!), я постоянно врезалась во
что-нибудь и вырубалась, потому что не могла рассчитать, как быстро и как далеко могу
двигаться, а головокружение превращало меня в ходячую катастрофу. Поэтому теперь, когда
прихожу в себя, не могу сказать сразу и наверняка, уснула ли я или в очередной раз потеряла
сознание. А потом еще и этот хрен Риодан вырубил меня, и теперь, просыпаясь, я думаю еще
и об этом.
Воспоминания обрушиваются на мою голову. Я с остервенением дергаю браслет вместе
с приличным клоком волос и лихорадочно тянусь к мечу на бедре, хотя точно знаю, что его
там нет.
Чувак матерится. Мои барабанные перепонки болезненно вибрируют, а голова вот-вот
взорвется.
Я открываю глаза.
– Кристиан, заглохни!
Откидываю волосы с лица и осматриваюсь. Я лежу на постели, а он сидит рядом, глядя
на меня сверху вниз. Он какой-то другой. Не такой жуткий что ли. Беру свои слова назад. Он
такой же жуткий, но либо я стала лучше понимать выражения его лица, либо он стал лучше
управлять своей мимикой, но, кажется, в его переливающихся глазах промелькнула капля
сожаления.
встречу они такими не были.
– Прости, девушка. Но я почти распутал браслет, а ты вырвала себе клок волос. Надо
было подождать всего секунду.
Он подбирает прядь волос, что я вырвала с корнем, и пропускает ее между пальцев,
вытягивая. Локон тут же вновь сворачивается пружинкой.
– Упрямый, как и его хозяйка, - прошептал он, а затем сделал кое-что странное: спрятал
локон в карман. Ну, может, чувак коллекционирует волосы. У меня есть проблемы
посерьезнее.
– Он забрал мой меч! Этот хрен реально забрал его!
Невероятно. Теперь я не смогу убивать своих врагов. Все, что я могу: целый день на них
охотиться, поймать и сделать с ними великое и ужасное НИЧЕГО. Это невыносимо злит.
Пытаюсь подняться с постели, но ноги плохо слушаются.
– Кто забрал твой меч?
– Инспектор Джейн. И я убью его.
– ОН СДЕЛАЛ ЭТО С ТОБОЙ?
У меня тут же разболелась голова, обхватываю ее руками, плюхнувшись назад и
зарывшись под подушку.
Он вздыхает так громко, что я слышу это даже с закрытыми ушами.
– Извини, девушка. Так это он?
Не разжимая ушей, подумываю, не ответить ли ему "да", чтобы он разобрался с
Джейном вместо меня. Но я не люблю врать, кроме случаев, когда это сверхвыгодно. Ложь
как маленькие чертенята с рожками, которые размножаются как кролики, и скачут как
угорелые, попробуй за ними уследи.
– Я сама порезалась, но это произошло из-за него. Он испугал меня, и я вошла в стоп-
кадр слишком рано.
Кстати о порезах, мне не так плохо, как должно было бы быть, и, кажется, кровотечение
остановилось.
– Помочь тебе убить его?
Он спрашивает об этом с нетерпением. Как маньяк-убийца.
– Да не нужна мне гребаная помощь, - раздраженно отвечаю я. В ушах звенит. - В
смысле, не именно от тебя. Круто, что хочешь помочь. Просто я хочу сделать это сама.
– Не хочешь оттуда вылезти, девушка?
– Больше не будешь орать? Ты меня убиваешь. У меня же суперслух, - я выглядываю из-
под подушки.
– Где я?
Я в ворохе пуховых подушек и одеял, на высокой кровати в углу огромной комнаты.
– У меня.
Я осматриваюсь. Клевая берлога. Одна из тех, что переделывают из складских
помещений, с огромной жилой площадью, где вместо комнат есть отделенные друг от друга
мебелью зоны. Кругом кирпич и деревянный пол, открытые отопительные трубы, высокие