Скрипач не нужен?
Шрифт:
Впрочем, его никто и не заставлял, это тоже понравилось Олегу. Не любил он тот агрессивный тип застолья, когда уговаривают, насильно впихивают:
– А еще вот этот салатик! Что же вы хозяйку обижаете?
И пить в этом доме силком не заставляли: хочешь – выпей до дна, не хочешь – можешь только пригубить, а то и вовсе пропустить. Кстати, ни водки, ни коньяка на столе не было, только домашнее вино самых разных сортов в пол-литровых стеклянных графинчиках, предмет забот и особой гордости Дмитрия Михайловича. Женщины дружно налегали на черносмородиновое, Олег, с присоединившимися к нему из мужской солидарности Кириллом и его отцом, принципиально перепробовал содержимое всех графинчиков. В результате, он
– А? Говорил я тебе! – Дмитрий Михайлович, выразительно подняв брови, посмотрел на сына. – Говорил, что натуральный виноградный вкус?!
– А я что, спорил? – меланхолично ответил Кирилл. – Пусть будет виноградный. Но мне, все равно, малиновое вино больше нравится. Имею я право на свое мнение?
– Да ради бога! А мы, с Олегом Андреевичем, еще яблочного, по глоточку. Эх, хорошо сидим!
– Хорошо! – искренне поддержал хозяина расчувствовавшийся Олег. – Прямо по родственному!
– Родственники, это божье благословение! – чуть громче, чем нужно, заявила Светлана и чмокнула в щеку сидящую рядом маму. Тут же повернулась и поцеловала бабушку. Послала воздушный поцелуй отцу и показала язык брату: всех оделила. Только на долю Олега ничего не досталось. Ему стало немного обидно – могла бы хоть подмигнуть, хоть рожу скорчить. Что ж теперь, если он не родственник, так на него и внимания можно не обращать?
– Ишь, как заговорила, – Дмитрий Михайлович. – А что же в твоих книжках у героинь никогда родственников не бывает? Либо девица с самого начала сирота, либо в конце первой главы уезжает из родного дома куда подальше?
– Ой, папа, это в жизни родня нужна, а в романах она так мешает! Ну подумай сам, чтобы было интересно, героиня должна попасть в какую-нибудь неприятную историю, так? Чтобы благородный герой ее потом спасал – это совершенно необходимо для создания основы прочного взаимного чувства.
– Красиво говоришь, сестренка! – ехидно засмеялся Кирилл.
– Отстань, циник, – отмахнулась она. – Повторяю, неприятности необходимы, желательно с опасностью для жизни. А как порядочная девушка может влипнуть в опасные неприятности, если вокруг нее день и ночь вьется толпа любящих родственников? Даже если ей повезет и что-то случится, достаточно жуткое, что с того? Родня тут же сплотится вокруг нее и защитит от всех злодейских происков, так, папочка?
– Так, – согласился Дмитрий Михайлович, расправляя плечи и окидывая присутствующих взглядом, который ясно говорил, что уж он-то, свою дочь защитить сумеет. От любой опасности.
– И что тогда благородному герою делать? – неожиданно погрустнела Светлана. – Его же близко не подпустят, подвиг не дадут совершить… И в кого бедной девушке при таком раскладе влюбляться? В дружный коллектив родственников? О чем прикажете роман писать?
– Все правильно, Светка, – поддержал Кирилл сестру. – Мори этих книжных родственников, как клопов, разрешаем! Ты, главное, нас не забывай. Видишь, приехала – и как хорошо!
Как всегда бывает во время такого застолья, какое-то время бессвязный общий разговор перескакивал с одного на другое. Разумеется, Светлана с Кириллом рассказали родителям и о последних жутких событиях. Впрочем, они выдали весьма смягченную версию произошедшего. Светлана случайно встретилась с Витькой, а на следующий день его убили у них на глазах. Больше они ничего не знают и ни о чем понятия не имеют, так и в милиции сказали. Ни про оставленные на хранение фотографии, ни про разгром в квартире, ни про уверенность следователя в том, что покойный Акимов был бандитом, да еще ограбившим своих подельников, брат с сестрой не упомянули.
Слушая их рассказ, Олег только головой качал – он точно знал, что Светлана с Кириллом не договаривались о том, что именно будут рассказывать родным, но сейчас
Олег проснулся. Чужой дом, чужой диван – все, как обычно.
– Тяжела и неказиста, жизнь российского артиста, – промурлыкал он, потягиваясь. Хорошо хоть, не безликий гостиничный номер, а отдельная комната в доме Резниковых-старших. Забавная комнатушка – крохотная, не больше шести квадратных метров. Кроме дивана, в ней уместился только узкий, явно самодельный шкаф, стул, да его, Олега, сумка. Как это Светлана вчера сказала – «чулан для гостей»? Очень опрятный, между прочим, чуланчик и уютный. Светлые обои с букетиками мелких голубых цветочков; на небольшом, выходящем в сад, окне – легкая тюлевая занавеска; над диваном, для оживления, висит картинка – металлография, какой-то морской пейзаж. Все выдержано в стиле: «простенько и мило».
А интересно, который сейчас час? За окном светло, но это еще ни о чем не говорит. Вполне может быть, что еще и шести нет. По крайней мере, из сада никаких дневных, так сказать, звуков не доносится, только птички чирикают. Можно сориентироваться по состоянию желудка – если хочется есть, значит уже… да нет, ерунда это! После вчерашнего ужина, он, наверное, неделю не проголодается. Светлана хорошо готовит, в этом он сам убедился, но ее мама и бабушка, это что-то! Достойно создания легенд и упоминания в летописях. Так сколько же, все-таки, времени?
Олегу надоело гадать и он дотянулся до лежащих на подоконнике часов. Хорошие часы, не китайская кварцевая поделка, а солидные, механические, заслуженной швейцарской фирмы «Омега». Разумеется, они стояли – завести их вчера, переполненный впечатлениями Олег, как-то не позаботился. Ну и ладно. Будем считать, что еще слишком рано, чтобы вставать. Хозяева здесь достаточно деликатны, чтобы подать гостю знак, когда ему следует покинуть диван.
Негромко скрипнула и приоткрылась дверь и в комнату скользнул здоровенный черный кот. На секунду задержался у дивана, подняв острую мордочку и вглядываясь в лицо лежащего человека.
– Доброе утро, Стамбул, – вежливо сказал Олег.
Стамбул зевнул равнодушно, потянулся, потом легко, без усилия взвился в воздух и приземлился всеми четырьмя лапами ему на грудь. Олег охнул от неожиданности и кот замер, вытянув хвост.
Тернов был представлен Стамбулу вчера, перед ужином, но кот гостем не заинтересовался. Обнюхал, скорее по обязанности, чем из интереса, позволил себя погладить и удалился в уголок, в сторону своей мисочки. У вас, дескать, своя гулянка, а у меня своя. Олег был потрясен. До сих пор, все коты, каких только он встречал в домах друзей, при виде накрытого стола, нахально лезли проверять тарелки, а в лучшем случае, начинали вопить, требуя свою долю и самыми вкусными кусочками. Да, похоже, в этой семье умеют воспитывать.
Стамбул расслабился, зевнул и, мягко переступая лапками, немного продвинулся вперед. Вытянул мордочку, едва не касаясь влажным носом подбородка Олега, принюхался. Мяукнул, коротко и деловито, царапнул когтями пододеяльник.
– Ты уверен, что тебе это разрешают? – спросил Олег. – Я имею в виду, рвать постельное белье?
Черная мордочка дернулась, кот повернул голову к двери, которая открылась пошире.
– Что, будильник сработал? – весело спросил Кирилл, заходя в комнату. – Стамбул у нас такой, не успокоится, пока всех в доме не поднимет. Иди сюда, скотинка, – он подхватил кота на руки и тот, привычно вскарабкался хозяину на плечо. – Нет, у него в роду точно, попугаи были, – засмеялся Кирилл, – надо было не Стамбулом назвать, а Капитаном Флинтом.