Скрипаль. Березовский. Пешки в большой игре
Шрифт:
– Про барона Мюнхаузена слышал и читал. Хауса не знаю, – пытался язвить Скрипаль.
– Извините, но я все-таки напомню, Хаус был советником и другом президента США Вудро Вильсона.
– Ну, мало ли у кого какие советники и какие друзья.
– Действительно, друзья – это личный выбор. Речь идет о другом. В 1914 году Хаус разработал план расчленения Российской империи.
– У Гитлера тоже был план «Барбаросса», и что?
– План Хауса сработал в 1991 году. Пять лет назад мало кто мог подумать, что СССР перестанет существовать, но это же произошло!
– Да
– Сергей, не горячитесь! Будьте реалистом, прошлого уже не вернуть, – пытался успокоить его Идальго.
– Все коту под хвост! Все, за что воевал мой отец?! Все, за что воевал я?! Твари!
– Сергей, перестаньте терзать себя. Это объективный процесс. Советская тоталитарная система исчерпала себя. Надо жить будущим.
– Каким будущим, Антонио? Каким?
– Если говорить о вас, то оно есть и очень светлое.
– Ага, есть. Одно светлое будущее нам уже обещали, и оно называлось коммунизмом, – буркнул Скрипаль.
– Я говорю о совершенно другом будущем. Вы и ваша семья найдете его в Англии.
– Туда еще надо добраться.
– Все зависит вас.
Скрипаль, пряча глаза, и как-то в сторону спросил:
– Сколько это займет времени?
– Еще раз повторю, все зависит только от вас.
– Год? Два? Три?
– Я не пророк, но полагаю немного. Нынешние правители России еще хуже Горбачева. Поэтому дальнейшая судьба вашей страны печальна. Это очевидно.
– Очевидное, если говорить о России, еще не означает, что не может произойти нечто невероятное.
– Хотите сказать: умом Россию не понять, аршином общим не измерить?
Скрипаль хмыкнул и с сарказмом произнес:
– А вы, Антонио, оказывается читали не только Брежнева, а и Тютчева. Это же в каком таком Кембридже вы учились?
– Ха-ха, – рассмеялся Идальго.
Смеялся он от души. Смеялись его глаза. Плясали родинки на правой щеке. Смеялся Гонсалес. Скрипаль хмыкнул и откинулся на спинку стула. Страх, державший его в своих когтистых лапах, отступил. Игра в кошки-мышки подошла к концу. От слова «согласен» Скрипаля удерживало только то, что легкая победа в глазах Идальго девальвировала бы цену предательства. Не желая продешевить, он стал набивать себе цену и дал понять, аналитическая записка для концерна «Альбатрос» – это лишь вершина айсберга его информационных возможностей. Идальго понял это по глазам Скрипаля, похлопал его по руке и сказал:
– Сергей, мы с вами не так давно знакомы, но понимаем друг друга с полуслова. Не так ли?
– Пока находим общий язык, – уклонился от прямого ответа Скрипаль.
– Надеюсь, сохраним его и в будущем.
– Все зависит от того, как оно сложится.
– О'кей, давайте будем откровенны, – предложил Идальго.
– Давайте! – согласился Скрипаль.
– Страна, за которую сражался ваш отец во Второй мировой войне, а вы воевали в Афганистане, безвозвратно канула в прошлое, – это факт. Не так ли?
– Ну, – буркнул Скрипаль.
– Идеалы, которыми
– О чем вы, Антонио?! Какие идеалы? Их первыми растоптали те, кто сейчас сидит наверху и учит нас как жить!
– Итак, что осталось от той страны, которую защищали вы и ваш отец?
Скрипаль угрюмо молчал и играл желваками на скулах. Идальго продолжил.
– Осталась только географическое понятие России. Сейчас ее территорию рвут на части националисты и сепаратисты. Чечня – это запальный фитиль к пороховой бочке под названием Россия. И заметьте, фитиль поджигают политики из Москвы. Их имена и фамилии, думаю, для вас не секрет. Они вас цинично предали и продали, а вы им служите. Разве это справедливо, Сергей?
Вопрос Идальго подобно раскаленному гвоздю жег сознание Скрипаля. Он опустил голову и молчал. Пауза затягивалась. Гонсалес ерзал по стулу и бросал вопросительные взгляды на Идальго. Тот покачал головой и продолжал внимательно следить за реакцией кандидата в агенты. Скрипаль встрепенулся, повел плечами и севшим голосом спросил:
– Антонио, на что я могу рассчитывать, если мы договоримся?
В глазах Идальго вспыхнул и погас победный огонек. С трудом сдерживая рвущуюся наружу радость, он заявил:
– Я и стоящая за мной уважаемая в Британии организация сможем обеспечить вам, Сергей, и вашей семье достойную жизнь. В этом у вас не должно быть ни малейших сомнений. Слово джентльмена.
– Н-у, хорошо. Но мне надо время подумать, – оттягивал выбор Скрипаль.
– Безусловно, Сергей. Я не тороплю, – не стал настаивать Идальго, кивнул Гонсалесу; тот разлил вино по бокалам, и произнес тост:
– За вас, Сергей! За ваше и будущее вашей семьи! Оно будет счастливым!
Следующий тост сказал Гонсалес. Последний ход в этой многоходовой вербовочной операции британской разведки с будущим агентом Идальго оставил за собой. Расставаясь, он вручил Скрипалю книгу Резуна «Аквариум».
Получив «домашнее задание», тот проштудировал опус предателя от корки до корки и, отбросив последние сомнения, решил пойти на сотрудничество с МИ-6. На следующей встрече с Миллером, она проходила без Гонсалеса, Скрипаль признался, что является полковником ГРУ, и подтвердил свою готовность к сотрудничеству с британской разведкой. После короткого торга они сошлись на цене в 3000 долларов ежемесячно, плюс отдельный бонус за особо ценные сведения.
Вербовка теперь уже «крота» британской разведки в ГРУ была закреплена избранием псевдонима Немедленный. После чего Скрипаль выдал Идальго информацию о структуре центрального аппарата военной разведки России, резидентуры в Испании, назвал имена и фамилии ее сотрудников и их дипломатическое прикрытие. На последующих встречах, проводившихся в ресторанах и на конспиративных квартирах британской разведки, шпион сливал все и сдавал всех подряд: однокашников по академии и коллег по работе. Он предал находящихся на личной связи агентов. Позже следователи ФСБ и Главной военной прокуратуры установили, жертвами предательства Скрипаля стали более 300 кадровых сотрудников российских спецслужб.