Скромница для хулигана
Шрифт:
— И да, — киваю головой.
— Что да? — переспрашивает, снова удивляясь.
— Я отличу инжектор от карбюратора. А также смогу поменять колесо, если это надо будет.
Аня заливается смехом, расслабляясь еще больше.
— Сторожилов, — вытирает проступившие от смеха слезы. — Ты меня сейчас реально в ступор вогнал. Я-то думала, что ты даже гайки открутить не сможешь, а ты целое, — поднимает указательный палец вверх, — колесо способен поменять.
— Дальше перечислять свои достоинства?
— Не стоит, — Аня делает глоток чая. — И
— Подслушивала? — поднимаю одну бровь вверх, наблюдая, как девушка начинает ерзать на месте. На самом деле, мне нужен небольшой перерыв, чтобы собраться с мыслями.
— Так получилось, — отвечает тихо. — Или это тайна?
— Да нет никакой тайны, — провожу рукой по волосам. — Игнат Алексеевич Волошин — мой партнер по бизнесу. Собирается инвестировать часть своих средств в реконструкцию здания, которое я приобрел давно в центре, и из-за которого у меня сейчас судебная волокита. Пока не выиграю суд, сама понимаешь, инвестиций не будет. Думал, управлюсь быстро, а видишь, как всё затянулось.
— Просто вы так подозрительно с Мишкой шептались…
— Аня, — перебиваю девушку и беру ее за руку. — Посмотри на меня, — она поднимает свой взгляд. — Я не причастен к тому, что случилось с Михалычем. Кто-то реально хочет из нас делать козлов отпущения. Но я разберусь со всем, обещаю. Нам надо сейчас просто отдохнуть и подумать, что делать дальше.
— Извини, — говорит негромко.
— Мою историю послушать не хочешь? — снова возвращаюсь к наболевшему.
Лучше уж о прошлом, чем о проблемах в настоящем. Там, по крайней мере, все ясно, как божий день. А тут сплошные несостыковки. Или я разучился думать логически, или получается какая-то чертовщина.
Сам не знаю, зачем перевел разговор, пытаясь снова разбередить старую рану, но почему-то очень хочется реабилитироваться в ее глазах. Вижу, что еще с опаской смотрит на меня и не доверяет. А мне важно, чтобы девушка больше не сомневалась.
— Думаешь, стоит? — лицо Ани становится серьезным.
— По крайней мере, может, не буду таким уж подлецом в твоих глазах.
— Ты не…
— Давай лучше расскажу, — второй раз перебиваю ее.
И мысленно возвращаюсь назад в прошлое. Может, надо было поступить иначе?
Одиннадцать лет назад…
Стою перед зеркалом, застегивая пуговицы на рубашке. Заправляю ее в брюки и надеваю галстук, после чего пиджак. В последнее время даже отражение собственное бесит. А все вокруг просто раздражают.
Сегодня выпускной, будь он не ладен. Никакого желания туда переться и выслушивать напускные поздравительные речи нет. Но подобным поведением обижу маму, она так долго готовилась и переживала за меня. Стискиваю сильнее зубы и застегиваю последнюю пуговицу на пиджаке.
— Боже, сынок, какой ты красивый! — мама выходит из зала в коридор, где я продолжаю стоять перед зеркалом. — Как
— Мам, не начинай, — уворачиваюсь от объятий, направляясь к себе в комнату.
— Антон, — слышу в спину. — Зачем ты так?
Молчу в ответ, стоя на пороге, после чего делаю шаг вперед и захлопываю дверь. Достали все, видеть никого не хочу.
Экзамены сдавал на автомате — да и кто меня завалит, если отец договорился с директрисой. Не было никакого желания даже идти туда, не то, что еще писать дурацкие тесты.
После последнего звонка, когда две десятиклассницы зарядили мне в глаз, Аню больше не видел. Несколько раз ходил к ее дому, сидя на лавочке возле соседнего подъезда в надежде, что девушка выйдет, и мы сможем с ней поговорить.
Но мое сидение не дало результатов. Уже даже подумывал сходить к ней домой — но останавливало меня желание Ани, чтобы ее мама о нас пока не знала. Уверен, что разговор будет происходить на повышенных тонах, а у девушки потом из-за меня могут быть проблемы.
— Я дома, — слышу голос отца и звук закрываемой входной двери. — Есть кто живой? — пауза. — Люда, что случилось? — уже удивленный возглас.
— Володя, сделай с ним что-нибудь, — всхлипы мамы, и я чувствую себя последним негодяем. Ну, вот почему не сдержался? Зачем так грубо с ней себя повел?
— Что он опять натворил? — громкий голос отца, но слов матери разобрать не могу.
Делаю глубокий вдох, затем выдох, и выхожу из комнаты в коридор.
Отец стоит возле порога и обнимает плачущую маму. Наши взгляды встречаются, но я не собираюсь сдаваться. По крайней мере, попробую — раньше не было возможности из-за постоянных разъездов одного из ведущих хирургов страны. Везде он нужен. Только почему-то мой папа забыл, что у него есть семья, которая тоже хочет его внимания.
— Нам надо поговорить, — первым прерываю немое молчание и пристальные взгляды друг на друга.
Мама поднимает голову, глядя на меня, а я первым направляюсь в зал. Становлюсь возле окна, засовывая руки в карманы, и наблюдаю, как родители усаживаются на диван, не сводя с меня своих удивленных взглядов.
— Слушаю тебя, сынок, внимательно, — начинает отец первым.
Собираюсь с мыслями, чтобы доходчивее ему донести свой порыв. Провожу рукой сначала по волосам, затем опускаю ее на лицо.
— Я хочу остаться на учебу здесь, — впиваюсь взглядом в своего родителя. Мама смотрит удивленно на меня, а потом тоже поворачивается в сторону отца.
— Объясни почему, — спокойно отвечает тот. Но за его сдержанностью вижу, что нервничает. И готов сорваться и наброситься на меня за любое неаккуратно брошенное слово. И я решаюсь.
— Дело в том, что у меня есть девушка, — отец фыркает, а мама округляет глаза.
— Ты не говорил нам, сынок, — произносит она спокойно.
— Я люблю ее, — продолжаю, начиная закипать, так как на лице отца уже желваки ходят ходуном. — И обещал ей, что останусь. Для меня это очень важно. И я…