Скромница для хулигана
Шрифт:
Запереться с ней в доме на неделю.
Нет, две!
На месяц!
Такое чувство, что я никогда не смогу ею насытиться. И отпустить уже не смогу. Интересно, как она отреагирует, когда узнает правду, которую я так тщательно скрываю?
Бью кулаком в стену. Черт! Вот ведь баран. Надо было с самого начала рассказать ей всё, как есть на самом деле. Но именно тогда побоялся, что Аня неправильно поймет и отвернется. А мне было крайне важно, чтобы она мне поверила. Да и впутывать не хотел девушку в свои же неприятности, решив, что сам должен
А теперь поздно раскрывать все карты. Не простит и правильно сделает. И третьего шанса все вернуть, как есть сейчас, уже не будет. Значит, надо молчать. И все-таки пытаться дальше самому разобраться во всем происходящем. А там глядишь, все образумится, и я с невинными глазами покаюсь во всех смертных грехах. И заберу девушку с собой в Москву, подальше от всей этой суеты и неразберихи. Даже готов пожертвовать участком в центре, отдав его Рыжову, лишь бы всё это быстрее закончилось.
Осталось только выяснить, кто же стоит за всеми событиями, и куда Михалыч спрятал бабки? Быстрее бы Анин шеф пришел в себя, тогда и вопросы можно ему задать прямо, без утайки.
Выключаю воду и выхожу из душевой кабинки. Беру первое попавшееся полотенце и начинаю вытираться.
Слишком дорога для меня Аня, чтобы позволить кому-то разбить наши отношения. А это значит, что придется и дальше держать девушку в неведении, собирая информацию в одиночестве. Запереть бы ее дома, чтобы ни с кем не общалась. Особенно с прокуроршей — эта скоро точно до всего докопается. Хорошо знаю я эту звезду юриспруденции не понаслышке. Как бы Аню потом против меня не настроила.
Ладно, сегодня моя спутница целый день со мной проведет, а там, глядишь, до завтра что-то прояснится. И можно будет рассказать всё, как есть на самом деле.
Надеваю спортивные штаны и выхожу в коридор. Но меня наглым образом отодвигают в сторону.
— Ох, и долго ты, Сторожилов, плюхаешься, — усмехается девушка, заходя в ванную и закрывая прямо перед моим носом дверь.
— Могу спинку потереть, — кричу, а сам улыбаюсь.
— Сама справлюсь, — слышу ответ из-за двери. — Лучше кофе сделай.
— Окей, — произношу тихо, направляясь на кухню.
Кофе пьем в тишине, сидя напротив друг друга, и я ненавязчиво наблюдаю за своей (уже абсолютно в этом уверен) девушкой. Надеюсь, когда все закончится, она и сама это поймет. И уйти не захочет, простив мне все грехи.
— О чем задумалась? — подкуриваю сигарету, наблюдая, как Аня уставилась в одну точку.
— Да так, навеяло что-то, — девушка делает глоток кофе.
— Поделишься? — откидываюсь на спинку стула, прищуриваюсь, ожидая ее реакции.
— Да мне все это проклятое завещание покоя не дает, — поднимает на меня взгляд. — Вот зачем меня подставлять, скажи на милость? Я вообще не понимаю, что происходит. Ни о каких деньгах я не знаю, ни в каких аферах и незаконных сделках не участвую, так какой в этом смысл?
— Если ты его не видишь, — я тоже делаю глоток кофе, —
— Да то понятно, — вздыхает Аня, ставя локти на стол, а голову на ладошки. — Только глупо всё это выглядит, согласись. Вот скажи, какой смысл на меня стрелки так нагло переводить, если я весь день в сервисе была — это куча народа может подтвердить.
— А вдруг какого кавалера попросила тебе помочь? — продолжаю пристально сканировать девушку.
— Господи, да все мои кавалеры — сотрудники сервиса, а-ля, кому за сорок пять. Не смеши.
— Это ты знаешь, а кто-то, может, думает по-другому. Напарника попросила, чем тебе не кавалер?
— Так Андрюха со мной был целый день, — ворчит Аня.
Какая же она милая. Даже, когда злится или как сейчас ворчит и кривится. Никогда не надоест смотреть на нее, касаться и просто находиться рядом.
— Он мог кого-то из друзей попросить, — усмехаюсь в ответ.
— Так мы сейчас договоримся до прадедов, которые воскресли и двинули Михалыча по голове. А потом снова улетели на небо. Говорю же, — разводит руками, вставая. — Бессмысленно это всё.
— Ладно, мисс Марпл, — тоже встаю и подхожу к девушке. Целую ее в нос, а она кривится в ответ. Встает на цыпочки и прикасается своими губами к моим. Нежно, медленно и так заманчиво. Стон вырывается из груди. Честное слово, веду себя как школьник после первого секса. — Круто, — прислоняюсь губами к ее виску и шепчу на ушко: — Ночью продемонстрируешь все свои навыки и умения. Я одеваться, а то дела сами не решатся.
И выхожу из кухни от греха подальше. А то такими темпами мы сегодня из квартиры точно не выйдем. Я-то не против продолжения со всеми вытекающими, но Мишка ждет от меня какой-то помощи. Парень чем-то явно напуган. Неужели и к нему приходили, запугав до смерти?
Какое-то смутное предчувствие очередной опасности закрадывается в мои мысли, но я их отгоняю прочь, чтобы не забивать голову еще и своими непонятными сомнениями. В фактах бы разобраться, да желательно побыстрее.
Надеваю джинсы, футболку, а сверху толстовку и выхожу в коридор, где меня ждет самая красивая девушка в мире.
— И как мы будем добираться до твоего клуба? — спрашивает Аня, когда лифт опускает нас вниз.
Мы вдвоем в огромной кабине, и желание нажать на кнопку «Стоп» растет в геометрической прогрессии по мере мелькания цифр с этажами в обратном порядке.
— На машине, — тяжело вздыхаю, прогоняя свои мысли об обнаженной девушке прочь.
— На какой? — продолжает допрос моя спутница.
— На нашей, — дверь лифта открывается, и я подталкиваю легонько Анюту в спину на выход первой. — Вчера попросил парней, и спорткар пригнали назад. Так что теперь мы снова владельцы транспортного средства. Не хочешь за руль? — интересуюсь, когда мы выходим из подъезда, и я нажимаю на брелок сигнализации.
— Э-ээ, права дома оставила, — Аня посылает мне ехидную улыбочку и направляется к пассажирской двери.