Скромное обаяние художника Яичкина
Шрифт:
– Что?
– Зямочка вытянул тощую шею, снова развернул холст и посмотрел на него новыми глазами.
– Железный, говорите?
– Какой Железный?
– поинтересовался Перевалов.
– Никакой, - Зямочка воровато свернул холст и спрятал его обратно за батарею, - совершенно никакой.
Судя по Зямочкиному виду, он был в курсе про Железного и его художественные упражнения. Александр Александрович, было поднявший голову, снова уронил ее и затих. Я кинула взгляд на Пашку. Тот не очень хорошо понимал, что происходит, но зачем-то ободряюще подмигнул мне. Я же погрузилась в пучину самобичевания. Только что я своими руками подарила
– Зямочка, зубы обломаешь, - пробасила бабуля в пол, даже не поднимая на Зямочку глаз, - бери ношу по себе, смешно же, куда тебе за потерянным общаком гоняться!
– А ты помолчи, - цыкнул на бабулю Зямочка.
– Кстати, - оживился вдруг он, - давно мечтал прижать всю вашу кампанию целиком, так что прямо сейчас следствие выявило еще одного члена преступной группировки Кровавого Антиквара. Это - держательница грязного притона Александра Николаевна Солнышкина, развращенная, страшная женщина.
Я поперхнулась и громко закашляла, силясь отогнать от своего лица хлопья Димкиной пыли. Шурочка - держательница грязного притона? Похоже, успех вскружил Зямочке голову.
– Ха, - мрачно проговорила бабуля, - сковырни ее попробуй, дружок, тебе голову враз отвинтят.
– Приходит, новое время, Машка, - назидательно объявил Зямочка, - и я шагаю в ногу с ним. Это ты со своим прыщем безнадежно устарела, осталась в прошлом веке и вышла в тираж. Время авантюристов-одиночек ушло, теперь вас всех перемелет государственная машина, на вполне законных основаниях. Вы - вымирающий вид, и ваши жалкие попытки оставаться на коне смешны. Все эти старые приемчики, пионерская принципиальность, вера в бескровных мошенников - все это пережитки. Ты знаешь, - самодовольно подбоченился Зямочка, - я даже рад, что ты не пошла за меня в ту роковую ночь. Ты падаешь на дно, а, заодно утянула бы туда и меня. Тебе место на зоне, и твоему молодожену там же. Смешно, не правда ли, получилось? Вы сами отдали мне в руки ценность гораздо большую, чем мой Рембрандт. Мне даже не интересно, куда твоя подружонка его запрятала, зачем мне теперь этот мерзкий Рембрандт? Как только я наслажусь незабываемым зрелищем суда над вами, я обязательно вытребую с тобой свидание, посмотрю, как тебе хорошо живется - и отправлюсь на поиски клада Железного. А тебе, моя любовь, достанется доля, которой ты вполне заслуживаешь.
– Александр Александрович, - подняла голову бабуля так, словно Зямочка только что не стращал ее всеми возможными страхами, - вы видели холст?
– Да, - ответил ей мясной король, на которого эта прочувствованная речь, судя по всему, тоже не произвела особого впечатления.
– У вас есть мысли, как он туда попал?
– Тм нескльк тйников, - выдохнул Александр Александрович и зачастил, - сдя по всму, мй орлы не змтли нужнго. Они у мня исплнтльн, но тупвты.
– Мы - в расчете?
– продолжала бабуля, опустив оправдания про исполнительных, но туповатых бойцов.
– Да, - ответил Александр Александрович и снова бессильно уронил голову.
– Хорошо, - обрадовалась бабуля, - тогда пора кончать этот фарс, братцы, - заявила она и вдруг начала подниматься с пола, не обращая внимания на мордоворотов и их пистолеты, - развели тут Чикаго, право слово, стыдно за вас. Стыдно.
Глава тридцать вторая, в которой бабуля делает бандитам непристойное предложение и те его принимают
–
– Глаз с нее не спускать!
– дернулся Зямочка, и на бабулю в тут же секунду оказались наставлены все пистолеты, которые только были в этой комнате, а было их тут много.
– Спокойно, - примирительно вскинула руку бабуля, - спокойно, никто никого не будет стрелять и резать, я просто хочу поговорить.
– Говори, - великодушно позволил Зямочка, - а потом мы украсим личико твоей внучке.
«Милости просим», - разозлилась вдруг я, - «живыми не уйдете!». Судя по Пашкиному лицу, он думал о чем-то похожем, и эти люди еще не знали, на что способен тихий пузатый программист в ближнем бою.
– Что же вы, - укоризненно начала бабуля, величественно пристраиваясь на какой-то картонной коробке так, словно это был королевский трон, - я обращаюсь к вам, ребята, - она обласкала взглядом Перевалова так, словно это был ее родной сын.
– Что же вы, дорогие мои, сидите в этом дерьме? Приличные, я хочу сказать, оборотни в погонах, нормальные ребята, все молодые, талантливые, вам давно пора такими делами ворочать, что дух захватывает, а вы, как пеньки, сидите на копеечных должностях…
– Ну, не таких уж и копеечных, - неуверенно начал Перевалов.
– Ты у нас по званию - кто?
– с жалостью спросила бабуля.
– Лейтенант, - буркнул Перевалов.
– Интересно, - ухмыльнулась бабуля, - капитана тебе когда дадут?
– Лет через пять, - ответил Перевалов.
– А могут дать завтра, - проронила бабуля и отвернулась разглядывать стену, мол, какие у вас тут миленькие цветочки на стенах нарисованы. Хочу сказать сразу, ничего миленького в Димкиных цветочках на обоях не было, они навевали опасную меланхолию и походили на пришельцев из другой галактики. Хозяин миленьких цветочков валялся без движения, а Женя все-таки сумел из-под него вылезти.
Приложение № 32. Список вещей, обнаруженных нами в обломках буфета через сорок минут, когда мы немного пришли в себя
1. Антикварные серьги с цветными бриллиантами (четыре желтоватых камня, два - розоватых, вторая половина XVIII века);
2. Коллекция русских монет (от XVII до XIX века);
3. Этюд «Бурное море», И. К. Айвазовский, масло;
4. Икона «Троица», XVI век;
5. Золотое кольцо с изумрудом;
6. Майонезная банка со старой белой краской (пока мы не решили твердо - это замаскированный тайник с очередной ценностью или просто банка с засохшими белилами).