Скрытая империя. Звездный лес
Шрифт:
Будучи послом Терока на Земле, Отема выполняла свою работу для деревьев, сталкиваясь лбом с честолюбивой Ганзой. Упрямая и несгибаемая старая женщина, сопротивляясь методам давления президента Венсесласа и ставя каменную стену требованиям Ганзы увеличить количество зеленых священников, заработала себе на Земле прозвище «Железная леди». Отема еще не знала, кто будет избран ее преемником, – но не завидовала тому, на кого возложат эти обязанности.
Когда Отема вышла из космического корабля, приземлившегося на взлетной площадке, она двигалась медленно, но четко – и не потому, что была слаба, а
Даже сквозь отзвуки скрытого страха, исходящего от сонного сознания леса, она почувствовала волну приветствия, дрожь признания и счастья. Она услышала приветствие молодых зеленых священников, оставшихся здесь, и слабое эхо тех, кто вместе со своими саженцами был рассеян по всей Рукаву Спирали.
– Спасибо вам, – вслух сказала Отема, зная, что деревья, равно как и остальные священники, ее услышат.
Она чувствовала себя воскресшей, моложе на дюжину лет. Многие зеленые священники задолго до того, как достигали ее возраста, уставали от жизни и предпочитали соединиться с лесом: не умирая в обычном смысле этого слова, а поглощаясь базой данных деревьев настолько, что их клетки объединялись с постоянно растущей биологической сетью. Но Отема еще не считала, что до конца выполнила свою работу.
Выдающийся зеленый священник Яррод встретил ее на летном поле.
– Мы очень рады, что вы снова с нами, Отема. Отец Идрисс и Мать Алекса просят вас встретиться с ними после того, как вы отдохнете с дороги.
– Я чувствую себя отдохнувшей уже оттого, что снова оказалась среди деревьев, Яррод. Так что нет смысла откладывать эту встречу.
Она повернулась и пошла впереди, а священник поспешил за ней.
В тронном зале Отец Идрисс и Мать Алекса в официальных одеждах и с высокими прическами сидели на своих разукрашенных креслах. Когда Отема вошла, Отец Идрисс поклонился, а Мать Алекса встала.
– Мы очень рады, Посол, что вы вернулись со своей долгой и напряженной службы, – мягко улыбнулась Мать Алекса. – Многие годы, проведенные на Земле, иссушили вас. Вы, должно быть, довольны тем, что можете снова общаться с деревьями здесь, на родной земле.
Отема расправила свое платье посла, разукрашенное перепутанными символами и замысловатыми знаками вселенских деревьев. Она поклонилась, явив гибкость, не свойственную ее возрасту.
– И тем не менее, если лес попросит меня продолжить службу в качестве посла, я буду рада продолжить это дело.
Отец Идрисс поднял свою широкую темно-зеленую руку.
– Не надо беспокоиться об этом, Отема. Ваши обязанности перейдут в надежные руки, и наши отношения с Землей будут строиться на фундаменте того, чего достигли вы.
Из бокового алькова появилась их дочь Сарайн, одетая в традиционную шаль из волокон кокона, накинутую поверх темно-синего костюма земного покроя. Взглянув на девушку, Отема заметила в ее глазах гордость и нескрываемые амбиции. Она почувствовала на своей коже нервный зуд.
– После долгих рассуждений, – сказала Мать Алекса, – мы решили назначить послом на Землю нашу дочь
Отема постаралась не показать своего разочарования. Она прищурила глаза и посмотрела на Сарайн – которая, похоже, была очень довольна этим назначением.
– Ваша дочь очень умная и способная девушка, но она не зеленый священник. Разве критерием для этой должности не является возможность служить лесу и разговаривать с Тероком?
Идрисс отмахнулся рукой.
– Вовсе нет. Разве мы не разговариваем с Тероком? Кроме того, если ей потребуется воспользоваться телепатической связью, у нее будет доступ к зеленым священникам, живущим во Дворце Шепота.
– Дело не совсем в этом, – ответила Отема. – Дело… в понимании нюансов.
Сарайн выступила вперед, стараясь сохранить безразличное выражение лица, скрывающее горящее у нее внутри раздражение.
– Совсем наоборот, леди Посол. Я, как дочь Отца Идрисса и Матери Алексы, могу наилучшим образом понять интересы вселенского леса и Терока. Но в отличие от зеленых священников, я быстрее схватываю новшества и могу изменить наши коммерческие от ношения с Земной Ганзейской Лигой, – она подняла бровь, придав многозначительное выражение своему лицу. – Это трудно понять тому, кто слишком односторонне смотрит на глобализацию отношений и межзвездную кооперацию.
Пораженная Отема стояла неподвижно, понимая, что ее в данном случае обошли. Озабоченная нетерпением и порывами, которые так явно проглядывали в поведении Сарайн и были незаметны только ее любящим родителям, Отема покорно поклонилась.
– Я исполню мой долг! – Она величественно расстегнула свой плащ и сняла разукрашенную материю, держа ее, как пелерину матадора. – Сарайн, я передаю тебе этот символ твоего нового положения. Возьми этот плащ и верно служи вселенскому лесу.
С какой-то неловкостью Сарайн приняла плащ, но накинула его не на плечи, а на руку.
Теперь, когда Отема оказалась лишь слегка одетой, ее кожа приобрела почти черный цвет. Она откланялась, собираясь покинуть тронный зал. Она отдала последний поклон двум вождям и направилась к арке выхода.
– Если я потребуюсь для дальнейших консультаций, я буду общаться с вселенским лесом.
32. НИРА КХАЛИ
Нервничая, и в то же время горя нетерпением, испытывая такое волнение, которого она не испытывала еще ни разу в жизни, Нира Кхали углублялась в лес. Там она выживет благодаря милости и защите вселенских деревьев.
Будучи послушницей, она проводила жизнь в ожидании этого момента. Она посвящала каждый час своего бодрствования молитвам и учебе служению чувствительному лесу, готовилась стать частью обширной экосистемы Терока.
Под взглядами улыбающегося Яррода и других гордых за нее священников девушка выбежала босиком, с пылающими глазами. Одетая лишь в набедренную повязку, Нира только на мгновение задержалась, чтобы махнуть им на прощанье рукой. Она устремилась через нижнюю листву и исчезла в сгущающемся лесе, стремясь уйти подальше от поселений.